Клятвоотступники

— Если министр и его заместитель прибыли к нам, значит, их привело дело особой важности. Я вас внимательно слушаю, Иван Георгиевич, — с улыбкой сказал прокурор.

— Мы прямо из ЦК, Николай Николаевич. Вызывал Шламов по поводу уголовного дела против Хохлова и сделал массу упреков, обвинил в грубейшем нарушении социалистической законности, порекомендовал передать его вам для дальнейшего расследования, — проинформировал Ганчук.

— Тогда разрешите, я приглашу Ивана Сергеевича, — он подошел к столу и по внутренней связи попросил зайти Федченко.

В это время секретарша на подносе принесла кофе, сахар и печенье, аккуратно поставив чашки перед гостями и хозяином кабинета. Зашедший Федченко поздоровался и попросил разрешения присутствовать, отказавшись от предложенного кофе.

— Так вот, Иван Сергеевич, Иван Георгиевич и Федор Федорович приглашались к секретарю ЦК Шламову, и тот порекомендовал передать уголовное дело против Хохлова для дальнейшего расследования нам. Как твое мнение? — спросил Николай Николаевич.

— Оба дела: и по ограблению Милютина, и по краже, совершенной Хохловым, находятся у меня на контроле. Если первое дело мы можем уже сегодня брать к своему производству, то о втором еще говорить рано. Надо, чтобы следственная группа МВД хотя бы неделю поработала по выявлению всех фигурантов преступной группы Хохлова. Уголовные дела расследуются следователем Шамшуриным, имеющим большой опыт работы. Считаю, что нужно подождать.

— Ждать не будем. Нам придется выполнять указание секретаря ЦК, никуда мы от этого не уйдем. Поэтому изучите уголовное дело и выделите опытного следователя. Пусть он немедленно подключается к работе следственной группы, не нарушая ритма ее работы, — дал указание Шабан.

— Есть, Николай Николаевич. Тогда с вашего разрешения я поручу эти дела заместителю начальника следственного управления Давидюку. Они повышенной сложности, но, думаю, Гарий Христофорович справится, — согласился Федченко.

— Согласен. У вас нет возражений, Иван Георгиевич? — спросил Шабан.

— Спасибо, Николай Николаевич. У меня возражений нет, только небольшое дополнение. Необходимо подготовить совместный приказ за подписью министра и прокурора республики, утверждающий совместную следственную группу, — внес предложение Ганчук.

— Дополнение принимается. Подготовку приказа поручим Федченко и Рыкову. Они же и возглавят расследование, если министр не против, — Шабан вопросительно посмотрел на Ганчука.

— Согласен. Следственную группу МВД в полном составе включим в приказ. Менять ее не будем, — поддержал прокурора министр.

— У вас есть замечания, Федор Федорович? — обратился к Рыкову Шабан.

— Нет, Николай Николаевич. Спасибо, что выделили Давидюка. Я его хорошо знаю. И в расследовании уголовных дел он скажет свое веское слово, — ответил Рыков.

— Тогда наш разговор на этом и закончим, — сказал прокурор и поднялся из-за стола.

Федченко и Рыков попросили разрешения выйти, а министр остался.

* * *

Цердаря вывело из равновесия проводимое расследование. И все эти дни он был занят только тем, чтобы как-то уладить свои дела и выйти чистым, как он считал, из этой передряги. Однако препятствием для принятия эффективных мер с его стороны было одно обстоятельство: не знал он фактов, которыми располагало следствие. Поэтому ему приходилось брать на контроль всех, кто тем или иным образом соприкасался с его теневой жизнью. Одних, кто поближе, он предупреждал и просил немедленно ставить в известность о результатах допроса у следователя, а тех, кому не очень доверял, запугивал расправой в случае дачи правдивых показаний. Считая время потраченным не зря, Цердарь все же заметил, что руководство управления внутренних дел города Светловска как бы вычеркнуло его из штатного расписания, хотя он по-прежнему состоял в должности. Это был тревожный сигнал. Цердарь решил откровенно поговорить с заместителем начальника управления по оперативной работе: ему не один раз он оказывал различного рода услуги. Однако тот уклонился от откровенного разговора, сославшись на незнание причины такого поведения руководства.

«Ишь, как шарахается, сволочь! Скажите пожалуйста — он не знает причины! Все ты знаешь, да замараться боишься! Но учти: я тоже кусаться могу», — думал Цердарь, в упор глядя на своего руководителя, который чувствовал себя неловко, суетливо перебирая бумаги на столе.

По-прежнему беспокоило Цердаря поведение Надежды Милютиной и ее брата Кащенко, требующих привлечения к суду виновных в их ограблении. Необходимо было с ними провести серьезный разговор, и Цердарь, не откладывая дело в долгий ящик, решил посетить Надежду. Милютина оказалась дома. Увидев в глазок Цердаря, она ему не позволила зайти в квартиру, а позвонила брату, попросив его срочно приехать, и опять подошла к двери. Она открыла ее, когда на лестничной площадке появился брат.

Цердарь, переступив порог, сказал леденящим голосом:

— Что тебе нужно, стерва?

— Я уже вам говорила, что буду настаивать, чтобы вас посадили в тюрьму. Это то место, которое вы давно заслужили! — возбужденно воскликнула Надежда.