Клятвопреступник

Когда Ренамир начал свою кампанию по завоеванию Верувины, лорд Эдергейр, правитель Регора, сразу же собрал войска, обсудил план действий на тайной встрече с правителем союзного ему Фориана, и вместе они выдвинулись в забытую крепость на Плато Энкарны, где и начнётся эта история…

***

В горах центральной Верувины всегда дует пробирающий до костей ветер, и этот день не был исключением. Серые тучи затянули небо, которое было так близко к плато, что, казалось, можно дотянуться до него с ближайшей башни. Рыцари Регора распределились по крепости и занимались своими делами: кто-то тренировался, кто-то спал, одни искали в древних кладовых что-нибудь съестное, а другие патрулировали на стенах и изучали окружение. Все они были снаряжены по-разному, в соответствии с третьим словом клятвы: разное оружие, уникальная, часто ассиметричная броня, идеально подогнанная под себя; шлемы с отличительными знаками и украшениями, которые были в Регоре символом заслуг. Объединяли их лишь чёрные сюрко с белыми кольцами на груди – простым и всем известным гербом Регора. Это кольцо было символом нерушимой клятвы Фанлона, которую соблюдал каждый рыцарь.

У маленького костра под стеной крепости сидел один из самых заметных воинов: немного выше остальных, с большим двуручным мечом, дополненным гардой из маленьких скрещенных лезвий и золотой медалью посередине, между рукоятью и лезвием. На этой медали была выгравирована большая буква «А», обозначавшая имя рыцаря – Алвар. На левой руке он носил тяжёлую пластинчатую броню, под которой скрывался кольчужный рукав, а на правой был открытый локоть и лёгкая кожаная перчатка – для подвижности, ведь именно этой рукой Алвар направлял клинок. Тяжёлый стальной шлем полностью закрывал его лицо: на усталые голубые глаза было опущено непроницаемое для чужих взглядов забрало, щёки были закрыты стальными пластинами, а перед ртом находился решётчатый каркас, который позволял свободно дышать и говорить. Лоб рыцарского шлема украшала золотая диадема, вручённая Алвару за заслуги перед народом, но была в его доспехе и ещё одна любопытная деталь – маленькая фиалковая лента, привязанная на поясе. Значение этого украшения Алвар пояснял немногим, потому как не любил вскрывать свои старые душевные раны.

Алвар сидел у отчаянно трепыхающегося костерка с тремя другими рыцарями и потирал пальцами рукоять своего меча с ярко-красной оплёткой. Его зачаровал вид маленьких языков пламени, которые танцевали под сильным горным ветром, но мысли были заняты другим: рыцарям предстоял судьбоносный бой с армией Ренамира, ещё день или два, и всему войску Регора прикажут спускаться с плато. Оставалось только дождаться подготовки форианских наёмников и сигнала от разведчиков. Алвар не любил проливать кровь и не наслаждался насилием, но был, несмотря на это, большим умельцем причинять страдания – от блестящего двуручного меча пал не один десяток смутьянов, преступников и прочих врагов городского порядка, а левая стальная перчатка выбила уже, должно быть, сотни зубов. Но сейчас он был занят не поддержанием городского порядка, а тоскливым ожиданием вместе со своими подчинёнными. Воин в лёгкой броне, сидевший прямо у стены, окликнул командира:

– Алвар, ты так и не рассказал, за что тебе дали диадему? – это был Лайнен, один из молодых рыцарей, поступивших на службу лорду в последние пять лет.

Алвар видел сотни юных, дерзких и решительных людей, таких же, как его текущий собеседник – и лишь четверо из них за всю жизнь получили золотые диадемы в дар от Эдергейра.

– За то, что раскрыл и пресёк покушение на его высочество и… ещё за многое, – ответил Алвар слегка хрипловатым, но каким-то заботливым и тёплым басом. – Будь верен лорду и своему клинку, Лайнен. Тогда и ты однажды заслужишь диадему.

Молодой рыцарь снял с себя шлем, поправил под ним прямые светло-русые волосы до плеч и посмотрел на серое небо. Тучи быстро летели над ним и уходили в сторону Варасского пика, который был бы прекрасно виден отсюда, если бы не стены крепости. Лайнен слегка улыбнулся своим мыслям и сказал:

– Когда вернёмся, отпустишь меня в Фориан на неделю? Хочу сплавать по Ирисиду, повидаться с сестрой…

– Отпущу, – спокойно кивнул Алвар. – А пока лучше надень шлем. Если Эдергейр выйдет объявлять приказ, ты не должен быть с открытым лицом. К тому же, я пока считаюсь командиром для вас всех, так что нечего носы высовывать.

Лайнен пожал плечами, снова надел шлем на голову и сказал:

– Шестое слово всегда казалось мне самым странным в клятве. Зачем Фанлон это придумал?