Клятвопреступник

Приглушенный оранжевый свет окрасил кожу Гарри в мягкие полутона. Несколько секунд Драко смотрел на ладонь гриффиндорца, словно на приготовившуюся к нападению ядовитую змею, потом глубоко вздохнул и сжал ее своей. Гарри осторожно потянул его из тени, и он не стал сопротивляться. Впервые в жизни он показался на свету в этом обличии.

Вскоре Драко пришлось отпустить руку гриффиндорца и, моргая, опуститься в воду. Гарри не мог отвести от него взгляда. Свет факелов отражался от чешуи, превращая то, что в тени казалось бледным покровом, в сияющий, белоснежный перламутр. Превращение не сделало слизеринца выше, и это явно причиняло ему неудобства. Хвост Драко был слишком коротким, чтобы поддерживать его, и юноша не мог опираться на него, как делают змеи. Поэтому он не скользил, а полз, помогая себе руками. Только оказавшись за столом, он, казалось, почувствовал себя более–менее удобно, свернув хвост сбоку и придерживаясь за стол одной рукой.

Когда Гарри уселся напротив, Драко посмотрел, что им принесла Пэнси. На тарелке Гарри красовались обычные стейк и картошка, а сам гриффиндорец с любопытством разглядывал маленьких жареных птичек, предназначавшихся Драко.

— Это цыплята? — спросил он.

— Фазанята, — поправил его Драко. — Их мне легче есть.

Чувствуя себя ужасно неуютно под взглядом Гарри, но стесняясь попросить его смотреть в другую сторону, Драко подцепил маленькую тушку двумя пальцами и поднес ко рту. Он не мог раскрывать челюсти, как нормальная змея, но это было и не нужно. Обвив язык вокруг птички, он затянул ее в рот и, слегка откинув голову, проглотил.

— Тебе трудно есть, когда ты такой?

Судя по реакции Гарри, мрачный взгляд, котором его наградил Драко, оказался весьма красноречив.

— Прости, — гриффиндорец вдруг ужасно заинтересовался содержимым своей тарелки. — Я не хотел приставать с дурацкими вопросами…

— Не в этом дело, — быстро возразил Драко, но потом нахмурился. — Ну ладно, в этом тоже, но ничего страшного. Просто мне трудно говорить, когда я ем.

— Я понимаю, — кивнул Гарри. — То есть, я не знаю, каково это, но… может, на этот раз я мог бы ответить на какие‑нибудь твои вопросы.

Когда Драко услышал это, ему стало еще больше не по себе. Он не хотел расстраивать Гарри, но…

— Ты не можешь рассказать мне о том, о чем я хочу спросить.

— Что ты имеешь в виду?

— Об Ордене, о котором ты упоминал раньше, — мягко отозвался Драко. — О том, почему ты бродишь один по ночам. Почему прячешься от… — увидев, как помрачнел его собеседник, он осекся. — Прости. Мне не следовало об этом заговаривать.

Некоторое время Гарри ничего не отвечал. Молчание затянулось, и Драко испугался, что разрушил хрупкое доверие, которое едва установилось между ними. Он глотнул воды, жалея, что это не вино. Когда Гарри, наконец, заговорил, от неожиданности Драко чуть не выронил стакан.

— Все в порядке, — сказал гриффиндорец. — Будет нечестно, если я и дальше стану держать это в секрете от тебя, особенно после того, что ты сделал для меня, и что позволил мне увидеть. Но обещай, что никому не скажешь, даже Пэнси.

— Обещаю, — кивнул Драко, подумав мимоходом, что Гарри слишком доверчив, если поверил слову слизеринца, более того — Малфоя. Но он всерьез намеревался сдержать это обещание.

— Орден Феникса — это тайная организация, созданная Дамблдором для борьбы с Волдемортом, — принялся объяснять гриффиндорец. — Она состоит из волшебников, которые не хотят ждать, пока Министерство одумается и решит действовать. Я, вообще‑то, не должен быть членом Ордена, потому что я еще несовершеннолетний, но раз уж я постоянно влипаю в неприятности, меня приняли досрочно, в прошлом году.

— Чтобы было легче приглядывать за тобой? — улыбнулся Драко.

— Вроде того. К тому же дом, где находится штаб–квартира, принадлежит мне. Это длинная история. И еще есть пророчество… — Гарри замолчал.

— Пророчество? — переспросил Драко.

— Об этом я и правда не могу говорить, — с раскаяньем произнес Гарри. — Даже в Ордене не все знают.

— Выходит, не только у темных магов есть секреты даже от своих, — хмыкнул Драко.

Гарри горько фыркнул.

— В том, что касается секретов, Дамблдор даст сто очков вперед всем темным магам вместе взятым.

— Что ж, видимо, он не полный идиот, — заметил Драко, подцепляя очередного фазаненка. — Ладно, оставим в покое пророчество. Но ты не рассказал, почему бродишь один по ночам, да еще и вне замка.

Прежде чем ответить, Гарри глотнул сока.

— Надеюсь, Пэнси не отравила мой обед? — спросил он.

Проглотив фазаненка, Драко помотал головой и принялся ждать ответа. Гарри вздохнул и заговорил.

— Когда я бывал один… на улице, на морозном воздухе… мне становилось немного легче. Справляться с зависимостью, я имею в виду. Никто не пялился на меня, не спрашивал, что не так, почему я такой беспокойный. Почему мне не сидится на месте, почему я постоянно кручусь в постели и не могу уснуть. Ведь все знают — Помфри может вылечить бессонницу в два счета. Иногда у меня совершенно пропадал аппетит, а иногда я ел в три раза больше обычного.

— Ты так и не рассказал друзьям, — заключил Драко.

Гарри помотал головой.