Клятвы и слёзы

Пейзаж вокруг был окутан серым светом, который делал всё более плоским и мрачным. Я была рада отсутствию солнца. Настроение у меня было совсем не солнечное. Я проверила телефон в ожидании новостей о поимке Эвереста. Но их не было, поэтому я засунула телефон обратно в сумку.

— Нервничаешь? — спросил Лукас, когда мы уже подъезжали к гостинице.

Я пожевала ноготь на большом пальце.

— А ты разве нет?

— Не-е. Я верю в своего Альфу, — он искоса взглянул на меня. — А ты разве не за него переживаешь?

За лобовым стеклом показался залитый золотом фасад гостиницы, которая скоро должна была достаться отвратительному человеку. Эйдан вероятно собирался превратить её из уютного местечка в очередной безликий проект за много миллионов.

— Он моя плоть и кровь, Лукас.

— Он использовал тебя, затем попытался посодействовать твоему убийству, и ты всё ещё надеешься, что ему это сойдёт с рук? Я тебя не понимаю, Кларк.

Я стала теребить кончики своего хвостика.

— А что если за всем этим что-то стоит? Что если он не хотел этого делать? Что если Эйдан Майклз заставил его? Или шантажировал?

— А что если Эйдан Майклз не делал всего этого?

От его резкого ответа у меня по коже побежали мурашки. Ведь тогда это означало, что у моего кузена совсем не было сердца.

— Думаю, мы всё равно никогда об этом не узнаем, ведь Эвереста не будут судить.

Я схватилась за дверную ручку.

— Мы не животные. Они допросят его прежде, чем прибить.

Сделав глоток липкого воздуха, я прошипела сквозь зубы:

— Он не собака.

— Ты поняла, что я имею в виду.

Я поняла его, но от этого мне не стало спокойнее.

— Тебе необязательно заходить внутрь.

— Пока всё не закончится, я буду следовать за твоей задницей.

Я раздраженно фыркнула и выпрыгнула из машины.

Пока Лукас парковался, я прошла через вращающиеся двери в фойе. В гостинице было светло и тепло, а ещё слегка пахло баночками с «поппури» и лакированными сосновыми досками. Эти запахи ассоциировались у меня с Боулдером. Он не был мне домом, и не был безопасным раем, но на какое-то время это место стало самым близким к тому, что я могла бы назвать домом. Я остановилась у стойки регистрации, где Изобель разговаривала по телефону. Она подняла указательный палец. Я подождала, изучая её лицо. Она была бледной, но не болезненно-бледной. И хотя кожа обтягивала её скулы, а плечи торчали из-под кремовой блузки, она не показалась мне измождённой. На какое-то мгновение образ моей матери наложился на образ Изобель, и моё сердцебиение замедлилось.

Положив трубку, она улыбнулась.

— Привет, моя милая.

— Привет. Как… — я уже было собиралась спросить, как она себя чувствует, но предполагалось, что я ничего не знала об её состоянии. — Как идут дела сегодня утром?

Я обвела рукой помещение гостиницы.

— Всё хорошо. Ночь прошла тихо. Утро тоже тихое. Я перенесла несколько мероприятий для гостей, которые должны были проходить на свежем воздухе, из-за погоды, и изменила расписание уборщиков.

— Спасибо.

— Тебе не за что меня благодарить.

Она сжала мою руку. Кожа на ней была влажной, как и у моей мамы, когда ей было совсем плохо.

— Я также проведала Джеба. Он проспал почти всё утро. Я принесла ему немного еды. Тебе, наверное, следует зайти к нему. Ему не помешала бы компания.

Интересно, знала ли она о том, что сейчас происходило? От жён стаи ничего не скрывали, но знали ли они о каждом шаге Альфы?

— Я зайду к нему после того, как проведаю Эвелин.

А ещё мне нужно было принять душ и переодеться. Могла ли Изобель учуять запах Лиама на мне? Она не была волком, но она видела, как я вошла, и должна была понять, где я была. Но на её лице не было осуждения. Только милая улыбка. И почему эта болезнь нападала на хороших людей? Почему она не могла обрушиться на людей вроде Эйдана Майклза?

Я пошла по направлению к кухне, как вдруг голос Изобель остановил меня.

— У тебя есть какие-нибудь планы на сегодняшний вечер?

Я развернулась как раз в тот момент, когда Лукас вошёл в двери. Мне так хотелось сказать «нет», но я не знала, в каком буду состоянии сегодня вечером. А в каком состоянии будет Лиам? Плюс, ужин у Ваттов предполагал, что Август, вероятно, будет там, и хотя я всё детство ужинала с ним и его семьёй, сейчас всё было иначе.

— Сегодня вечером я не смогу, — сказала я в итоге, и в тот же самый момент Лукас сказал:

— Доброе утро, миссис Ви.

— Доброе утро, Лукас.

Она улыбнулась ему, после чего опять посмотрела на меня.

— Хорошо. Сообщи мне, когда ты будешь свободна. Я бы хотела пообщаться с тобой.

— Я… Хорошо. Я обещаю. Может, на этих выходных?

— Просто дай мне знать. Или приходи сама. Наш дом — твой дом.

От её слов у меня сжалось сердце. Я поспешно кивнула, после чего продолжила идти на кухню. Огромное кухонное пространство было наводнено вкусными запахами, от которых мой пустой желудок заурчал.

— Несс!

Эвелин отдала Кэйси кухонные щипцы и, прихрамывая, пошла в мою сторону.