Клич стаи

– Все! Баста! На сегодня хватит, – прокричал Косяк и закашлялся.

Горло саднило, першило и категорически не желало издавать звуки. Жадно припав к металлической фляге, Косяк смочил пересохшую глотку. Сегодня он перевыполнил план по ору, наверное, на всю жизнь и на сто лет еще вперед. Но главное, что с криком, матами и пинками он сдвинул дело с мертвой точки. Толпа «мяса» стала напоминать настоящее воинское подразделение.

Кто бы мог подумать, что он, первый разгильдяй наемного батальона, на дух не переваривающий любую муштру, уподобится инструктору по строевой подготовке и будет гонять «новобранцев» в хвост и в гриву, добиваясь от них четкости и чувства локтя товарища.

– Командир, какие будут приказы? – застилая палящее солнце могучей тенью, пробасил новоиспеченный старший десятник.

– Разбирать копья и чистить броню. На сегодня тренировок больше не будет. Завтра только чистка, подготовка оружия и снаряжения. Никаких маршей и учений.

– Даже строевой?

– Ничего завтра не будет, – усмехнулся Косяк, глядя в глаза опешившего великана. – Вам отдохнуть нужно, по максимуму. Нельзя тянуть жилы в последний день. Толку никакого. Только будете послезавтра еле-еле ноги переставлять. Сомнут вас к чертовой матери, даже не заметят…

– Пойду, сообщу парням хорошие новости.

– Скажи, скажи, а то вон еле ползут. Еще немного и червями в землю зароются…

Провожая взглядом великана, что едва не вприпрыжку помчался к строю, Косяк усмехнулся. Раздавшийся вздох облегчения из полусотни ртов распугал всех птиц с деревьев. Обрадовавшиеся новостям как дети, его новоиспеченные солдаты зашагали намного бодрее. Его солдаты. Странно как-то все получилось. И сам не поняв как, Косяк в один миг стал ответственен за неполную сотню смертников. Но в их глазах плескалась такая жажда жизни, что он, даже не думая, подписался на этот дурацкий спор…

Впервые он повстречал этих ребят, когда изучал караван.

Не каждый же день ты оказываешься на чужой планете и вживую можешь общаться с братьями по разуму. Вот и носило его из конца каравана в начало и наоборот. Было интересно всё. От гигантских шагающих мастодонов, возвышающихся едва ли не на десять метров от земли, до разнообразного парка стальных уродцев, что, клацая сегментами, лязгая панцирями и гудя разогретым нутром, вышагивали рядом с караваном ровными коробками четких построений.

Но больше всего его интересовали люди. Он-то их не понимал. Вроде бы человеки, даже не глядя на лишнюю пару рук или длинные уши. Но их непонятная жестокость просто поражала. С одной стороны, присутствовала взаимовыручка и вполне нормальные отношения, но вот рабство как-то коробило. Заставляло непроизвольно морщиться при особо кровавых сценах воспитания. Особенно его поражала жестокость, связанная с прохождением какого-то ритуала.

Рабов бросали на растерзание кибам. Сквозь толпу кое-как вооруженных людей проходили по несколько раз в день десяток «оборотней». Оставляя после себя стонущие и истекающие кровью тела, киборги не убивали, лишь несильно калечили. И так продолжалось изо дня в день, пока кое-кого не уводили. Но вот уже четвертый день толпа полуживых рабов насчитывала одно и то же количество полутрупов.

В тот вечер он нашел Кармата у костра и пристал к нему с расспросами. Тот вначале не понимал, что так беспокоит гостя, а когда понял, что тот возмущен таким обращением с людьми, безразлично пожал плечами, говоря об обычае.

– …Прохождение барьера? Это что еще за обычай такой, Кармат? Устраиваете пляски с бубном вокруг ночного костра? – ухмыльнулся Косяк. – Вставай, отрок, пришла пора стать избранным? Иди и порви всех врагов, добудь глаз принцессы из спальни циклопа?

– Обычай? Вряд ли. Это необходимость. – Пожал плечами великан с лысой головой, украшенной замысловатыми завитушками татуировок на висках. Проигнорировав шутки, наградил чужака странным взглядом и сказал: