Клиент

— Вызывайте следующего свидетеля, — велел Гарри Финку, который сидел, поставив локти на колени, чтобы помешать самому себе встать. Он беспомощно взглянул на Орда, потом на судью.

— Понимаете, Ваша Честь, может, это покажется вам странным, но следующим хотел бы дать показания я.

Гарри сорвал с носа очки и уставился на Финка.

— Вы что-то перепутали, мистер Финк. Вы здесь в качестве юриста, не свидетеля.

— Я знаю, сэр, но я также один из авторов заявления, и, хотя это не совсем обычно, я полагаю, что мои показания могут принести пользу.

— Томас Финк — податель заявления, юрист, свидетель. В судебные приставы не желаете, мистер Финк? А может, займетесь стенографией? Или мою мантию примерите на минуточку? Не стесняйтесь, мистер Финк, тут ведь театр, а не зал суда, можете выбирать себе роль по вкусу.

Финк тупо смотрел в сторону Гарри, стараясь не встречаться с ним взглядом.

— Я могу объяснить, сэр, — робко заметил он.

— Не надо мне ваших объяснений, мистер Финк. Я еще не ослеп. Вы, ребятки, рванули сюда, не подготовившись как следует. Мистер Фолтригг должен был бы присутствовать, но его нет, а он бы вам сейчас очень пригодился. Вы ведь как решили — подадите заявление, приведете с собой какого-нибудь большого начальника из ФБР, прихватите заодно мистера Орда, и это произведет на меня такое впечатление, что я подниму все четыре лапки кверху и сделаю все, что вы потребуете. Могу я вам кое-что сообщить, мистер Финк?

Финк автоматически кивнул.

— Так вот, никакого впечатления это на меня не произвело. Мне приходилось видеть куда лучшую работу во время учебных судебных процессов в юридическом колледже. Да половина студентов-первокурсников в Мемфисе сделала бы из вас мартышку, а вторая половина сделала бы мартышку из мистера Фолтригга.

Хоть Финк и не был с ним согласен, он почему-то продолжал кивать. Орд отодвинул свой стул подальше от Финка.

— Что вы думаете по этому поводу, миссис Лав? — спросил Гарри.

— Ваша Честь, наши процессуальные и этические принципы совершенно ясны. Юрист, ведущий дело, не может участвовать в данном судебном процессе в качестве свидетеля. Все просто. — Она высказала все это с несколько удивленным и усталым видом, как нечто само собой разумеющееся.

— Мистер Финк?

Финк попытался собраться.

— Ваша Честь, я бы хотел сообщить суду под присягой о некоторых фактах, связанных с деятельностью мистера Клиффорда до самоубийства. Я прошу прощения за то, что обращаюсь к суду с этой просьбой, но в данных обстоятельствах этого невозможно избежать.

Послышался стук в дверь. Судебный пристав слегка приоткрыл ее, и показалась Марсия, неся на тарелке толстый бутерброд с ростбифом и стакан чаю со льдом. Она поставила все перед судьей, который поблагодарил ее, и вышла.

Был уже почти час дня, и неожиданно все почувствовали, что ужасно проголодались. От бутерброда с мясом, редиской, солениями и колечками лука исходил аппетитный запах. Все присутствующие не сводили глаз с булки, которую Гарри поднес было ко рту. Но тут он сам заметил, что Марк следит за каждым его движением. Он остановил бутерброд на полпути ко рту и увидел, что Финк, Орд, Реджи и даже судебный пристав смотрят на него с ожиданием.

Гарри вернул бутерброд на тарелку и отодвинул ее в сторону.

— Мистер Финк, — сказал он, показывая на него пальцем, — оставайтесь на месте. Вы клянетесь говорить правду?

— Да, сэр.

— Прекрасно. Теперь вы находитесь под присягой. Даю вам пять минут, чтобы изложить все, что считаете нужным.

— Спасибо, Ваша Честь.

— Милости просим.

— Видите ли, мы с Джеромом Клиффордом вместе учились в юридическом колледже, знаем друг друга много лет. Участвовали в одних и тех же делах, по разные стороны, разумеется.

— Разумеется.

— После того как Барри Мальданно было предъявлено обвинение, давление возросло, и Джером начал странно себя вести. Оглядываясь назад, я могу сказать, что он начал потихоньку колоться, но тогда я не придал этому значения. Понимаете, Джером всегда был странноват.

— Понимаю.

— Я каждый день занимался этим делом, по много часов ежедневно, и по нескольку раз в неделю говорил с Джеромом Клиффордом. Мы проводили предварительные слушания и все такое, и я иногда видел его в суде. Он выглядел ужасно. Сильно потолстел, слишком много пил. Редко мылся. Часто забывал перезвонить, если его просили, а он никогда раньше так не поступал. За неделю до его смерти он позвонил мне домой, поздно вечером. Он был совершенно пьян, что-то молол целый час. Как сумасшедший. На следующий день он позвонил мне с самого утра на работу и извинился. Но никак не вешал трубку. Все пытался выяснить, не сказал ли он накануне что-нибудь лишнее. По крайней мере дважды он упоминал про тело сенатора Бойетта, так что я уверен: Джером знал, где оно спрятано.

Финк помолчал, давая присутствующим переварить услышанное, но нетерпеливый вид Гарри заставил его продолжать.