Клиент

Барри хихикнул про себя, шагая по улице и вспоминая тот разговор.

— И где же труп? — спросил тогда Клиффорд.

— Ты вовсе не хочешь этого знать, — ответил Барри.

— Разумеется, хочу. Весь мир хочет знать. Давай, рассказывай, если у тебя хватит храбрости.

— Ты вовсе не хочешь этого знать.

— Валяй. Выкладывай.

— Тебе это не понравится.

— Говори.

Барри щелчком отбросил сигарету на мостовую и чуть не расхохотался вслух. Не надо было говорить это Джерому Клиффорду. Совсем по-детски поступил, но какой от того вред? Этому человеку можно доверять тайны, как адвокат он не имел права разглашать услышанное от клиента. Он с самого начала обижался, что Барри не просветил его насчет всех смачных подробностей.

Джером Клиффорд был таким же скользким пройдохой, как и его клиенты, так что, если на них была кровь, он желал эту кровь видеть.

— Ты помнишь день, когда исчез Бойетт?

— Конечно. Шестнадцатое января.

— Помнишь, где ты был в этот день?

Роми встал из-за стола, подошел к стене и посмотрел на небрежно составленное расписание по месяцам.

— В Колорадо. На лыжах катался.

— А я позаимствовал у тебя ключи от дома.

— Ага, ты встречался с женой доктора.

— Верно. Только ей не удалось вырваться, так я вместо нее привез туда сенатора.

Роми замер, открыл рот и уставился на клиента горящим взглядом из-под опущенных век.

— Он прибыл в багажнике, и я его у тебя оставил, — продолжал Барри.

— Где? — недоверчиво спросил Роми.

— В гараже.

— Врешь!

— Под лодкой, которую уже лет десять никто не трогал.

— Врешь!

Входная дверь в контору Клиффорда была заперта. Барри подергал ее и выругался. Он прикурил еще сигарету и посмотрел вокруг, разыскивая знакомый черный «линкольн». Он найдет этого жирного ублюдка, даже если на это потребуется вся ночь.

У Барри был приятель в Майами, которого однажды привлекли по целой серии обвинений, связанных с наркотиками. Ему попался хороший адвокат, который тянул и откладывал дело два с половиной года, пока судья не потерял терпение и не назначил судебное заседание. За день до выборов жюри приятель Барри убил своего хорошего адвоката, и судья был вынужден снова отложить дело. Суда так и не было.

Если Роми неожиданно умрет, суд будет отложен на месяцы, а может, даже на годы.

Глава 3

Рикки попятился назад, прочь от дерева, нашел узенькую тропинку и побежал.

— Рикки, — позвал Марк. — Эй, Рикки, подожди! — Но Рикки не остановился. Марк еще раз взглянул на человека, лежащего на машине, с пистолетным дулом во рту. Марк насмотрелся досыта. — Рикки, — снова окликнул он брата и припустился к тропинке. Впереди бежал Рикки. Было в его беге что-то странное. Руки он держал прижатыми к телу, а сам наклонился так, что трава била его по лицу. Он спотыкался, но не падал. Марк схватил его за плечи и повернул к себе. Рикки был похож на зомби — бледный, с остекленевшими глазами. Дышал он тяжело и часто, заунывно подвывал. Говорить он не мог. Он вырвался из рук Марка и снова побежал, продолжая выть, а трава все стегала его по лицу. Марк помчался за ним, через ручей, к дому.

Лес поредел, показался полуразвалившийся забор, окружавший большую часть трейлерной стоянки. Двое малышей швыряли камнями в банки, установленные рядком на капоте разбитой машины. Рикки прибавил скорости и пролез через дыру в заборе. Он перепрыгнул через канаву, пробежал между двумя трейлерами и выскочил на улицу. Марк бежал вплотную за ним. Теперь, когда Рикки запыхался, непрерывный вой стал громче.

Дом на колесах, в котором жила семья Марка, был двенадцати футов в ширину и тридцати футов в длину. Припаркован он был вместе с сорока другими такими же вдоль Восточной улицы. Владельцу всего этого хозяйства, Такеру, принадлежали еще трейлеры вдоль Северной, Южной и Западной улиц. Все эти улицы пересекались в разных направлениях.

То была сравнительно приличная стоянка, довольно чистая, с несколькими деревьями, множеством велосипедов и десятком брошенных машин. Ухабы на дорогах не позволяли ездить быстро. По поводу громкой музыки или другого шума мистер Такер немедленно, как только узнавал, вызывал полицию. Его семье принадлежали вся земля и большинство трейлеров, включая номер 17 на Восточной улице, который Дайанна Свей снимала за 280 долларов в месяц.

Рикки вбежал в незапертую дверь и упал на диван в прихожей. Казалось, он плачет, но слез видно не было. Он подтянул колени к животу, скорчившись, словно ему было холодно, и медленно сунул большой палец правой руки в рот. Марк внимательно наблюдал за ним.

— Рикки, — попросил он тихо, тряся брата за плечо, — поговори со мной. Поговори со мной, слышишь, Рикки? Все в норме.

Но Рикки только энергично сосал палец. Глаза его были закрыты, тело сотрясала дрожь.