Читаем Klim's Clan (СИ) полностью

Скаут, по обыкновению сидевший в баре, после рассказа Лин разразился долгим ругательством, смысл которого девочка не поняла. Она так испугалась, потому что решила, что Жиль не поможет вернуться Климу, что ухватила того за руки и затараторила:


- Ну, пожалуйста, Жиль, дорогой, помоги, пожалуйста, что же делать!


Скаут вырвался и строго отчеканил:


- Имею полное право не помогать! Чем вы только думали: метаморфоза в животное - без наставника? Пусть теперь плавает до посинения!


- Ему же домой ехать надо. А зимой на озере - лёд!


- Лёд? Что вы такое говорите, мадмуазель? Знайте же: вы - самые сумасбродные новички, которых я только видел за последние пятьдесят лет! И ещё: трое суток в шкуре животного и всё - больше не вернуться! Никто не возвращался. Так что я вам помогу, вынужден помочь - из нашей с вами родовой солидарности. Но внести этот факт в ваше досье - моя прямая обязанность, так что не удивляйтесь, если потом возникнут непредвиденные проблемы.


Скаут решительно зашагал к озеру, Лин побежала за ним. Жиль громко чертыхался, пока в темноте пробирался к мосткам - в густой траве прятались детали от лодок, ящики и даже ржавые рельсы. Скаут закурил, но зажигалку не убрал - он то и дело вспыхивал ею, чтобы рассмотреть, куда поставить ногу.


На берегу металось несколько огоньков от мобильных телефонов. Лин, увидев их, остановилась, как вкопанная, но Жиль подтолкнул её сзади. Через пару мгновений она услышал над головой женский голос, который заставил её сердце сжаться:


- Почему вы до сих пор не в своём корпусе?


Огоньки замерли - стало видно трёх мальчишек, которые вытянулись по стойке "смирно" прямо на мостках.


- Я понятно спрашиваю: почему вы в этом месте после отбоя? - тщательно проговаривая каждое слово, повторил женский голос, и Лин нашла в себе силы повернуть голову. С той стороны, где должен был стоять скаут, возвышалась воспитатель Лаура - её нетрудно было узнать даже в темноте по высокой худой фигуре и большой кучерявой копне волос на голове. Её длинный нос осветился огоньком вспыхнувшей сигареты. И только тут Лин поняла, что это - не Лаура: та вовсе не курила, и на ней не могла болтаться растянутая майка оператора Жиля. Но мальчишки на берегу здорово испугались, ведь Лаура славилась беспощадным отношением к нарушителям дисциплины - несколько излишне самоуверенных ребят уже были отчислена при её непосредственном участии.


- Там какая-то штука в озере... плавает... - заикаясь, выдавил один из ребят.


- А ты не должен ли уже плавать в своей постели? - рявкнула в ответ Лаура. - А ну - быстро отсюда!


Мальчишки разом, как будто ждали сигнала, бросились наутёк. Было слышно, как они то и дело падали и натыкались на ящики и старые буйки, прячущиеся в траве. Когда Жиль затянулся сигаретой в очередной раз, он уже вернул свою прежнюю внешность. Лин осторожно заметила:


- Лаура не курит - это всем известно...


- Деточка, многое из того, что всем известно, на самом деле - неправда, - Жиль самодовольно крякнул и пошел по мосткам вдоль воды.


- Клим, это мы, - тихо позвала Лин.


Раздался всплеск. Скаут повернулся в его сторону и осветил телефоном воду. Потом снова крякнул, увидев Клима:


- Чёрт, действительно - дельфин. Малец, ты делаешь успехи. Так, а теперь, мадмуазель, берите его под плавник с правой стороны - будем вытаскивать. Слышишь, парень, вытаскивать тебя будем!


Кожа на боках дельфина выскальзывала из рук - вытащить его на мостки удалось, только когда он сам выпрыгнул из воды. Тяжело обрушившись на доски, Клим замер.


- Так, мадмуазель, ложитесь здесь и обеспечьте максимальный контакт своего тела с телом нашего пациента, а я лягу с другой стороны. Держите фотографию перед его мордой. Раз-два-три - начали! Все нащупали мыслеформу? Надеваем!


Когда Лин поняла, что прижимается уже к человеческому телу, она торопливо вскочила, хотя темнота надёжно скрывала наготу Клима. Тот лежал ничком и слушал чертыхания Жиля, который был недоволен тем, что намок.


- Теперь хоть в морских драконов превращайтесь, но ко мне больше не бегите! - скаут закурил и сел на мостки, свесив вниз ноги. - Вы - самые придурочные оборотни, которые мне только встречались. Вы где образ этого дельфина откопали? Ты, парень, в курсе, что здорово рисковал? Очень советую без дальнейшего инструктажа в животных больше не играть! А если бы он мёртвым оказался? Использовать мыслеформу мёртвых можно только пару минут - от силы, а потом - кирдык и всё! А век животных - ой, как недолог...


- Но ведь и человек, чью мыслеформу ты взял, тоже может умереть... - вызывающе ответил Клим.


- Может! Я же говорю: есть пара минут, чтобы сменить мыслеформу. Когда ваш прототип внезапно погибает, не дай вам Бог спать или беспомощно плавать в озере. В нормальном состоянии вы сразу поймёте, что пора - пора сматываться. У меня в последнюю войну рука полдня отламывалась, когда прототип под бомбежку попал. Мыслеформа - она, конечно, сильно инертная штука, но всё равно трупных пятен не советую дожидаться.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Идеи и интеллектуалы в потоке истории
Идеи и интеллектуалы в потоке истории

Новая книга проф. Н.С.Розова включает очерки с широким тематическим разнообразием: платонизм и социологизм в онтологии научного знания, роль идей в социально-историческом развитии, механизмы эволюции интеллектуальных институтов, причины стагнации философии и история попыток «отмены философии», философский анализ феномена мечты, драма отношений философии и политики в истории России, роль интеллектуалов в периоды реакции и трудности этического выбора, обвинения и оправдания геополитики как науки, академическая реформа и ценности науки, будущее университетов, преподавание отечественной истории, будущее мировой философии, размышление о смысле истории как о перманентном испытании, преодоление дилеммы «провинциализма» и «туземства» в российской философии и социальном познании. Пестрые темы объединяет сочетание философского и макросоциологического подходов: при рассмотрении каждой проблемы выявляются глубинные основания высказываний, проводится рассуждение на отвлеченном, принципиальном уровне, которое дополняется анализом исторических трендов и закономерностей развития, проясняющих суть дела. В книге используются и развиваются идеи прежних работ проф. Н. С. Розова, от построения концептуального аппарата социальных наук, выявления глобальных мегатенденций мирового развития («Структура цивилизации и тенденции мирового развития» 1992), ценностных оснований разрешения глобальных проблем, международных конфликтов, образования («Философия гуманитарного образования» 1993; «Ценности в проблемном мире» 1998) до концепций онтологии и структуры истории, методологии макросоциологического анализа («Философия и теория истории. Пролегомены» 2002, «Историческая макросоциология: методология и методы» 2009; «Колея и перевал: макросоциологические основания стратегий России в XXI веке» 2011). Книга предназначена для интеллектуалов, прежде всего, для философов, социологов, политологов, историков, для исследователей и преподавателей, для аспирантов и студентов, для всех заинтересованных в рациональном анализе исторических закономерностей и перспектив развития важнейших интеллектуальных институтов — философии, науки и образования — в наступившей тревожной эпохе турбулентности

Николай Сергеевич Розов

История / Философия / Обществознание / Разное / Образование и наука / Без Жанра