Клин клином

Одновременно с этим она, как хороший знаток и тонкий ценитель изысканного образа жизни, начала исподволь, помимо прочих прелестей южного курорта, приобщать Викторию к умеренному, согласно её возраста, но регулярному согласно конечной цели, употреблению хороших вин. И дочь, после досадной предсвадебной заминки опять всецело доверяя жизненному опыту матери и её здравому уму, делала всё так, как та ей советовала. Испытывая от этого, впрочем, естественное и немалое удовольствие.

Ну а дальше – как по писаному. Кто-кто, а уж Изольда-то Павлиновна,

хотя бы благодаря профессии, знала толк в организации ресторанных и иных застолий и как никто другой умела во время этих застолий сводить и знакомить между собой нужных друг другу или общему делу людей!

Как мы уже отметили, опять исключительно доверяя своей матери, Виктория послушно вдыхала изумительные букеты винных ароматов и пробовала, пробовала, пробовала… Сначала робкими мелкими глоточками, а через считанные дни уже достаточно смело. При этом её несколько удивляло и отчасти даже настораживало, почему с первых же глотков вина вся её воля как-то непонятно размягчалась и вскоре исчезала вовсе, и ей до изнеможения страстно хотелось тут же отдаться своему любимому Кирюхе.

Но Кири, как ни обидно, рядом не было. Он добросовестно и самозабвенно «строил коммунизм» в далёком уральском Невьянске, ничуть не опасаясь ненужных всплесков прятавшегося до поры до времени сверхпотенциала викиного женского темперамента. Темперамента не менее необузданного, оказывается, в отдельные способствующие тому моменты,

чем темперамент её матери.

«Как жаль, Кирюшенька, родненький ты мой, ненаглядный, ласковый, – шептала, постанывая от сжигающего низ живота нестерпимого желания отведавшая очередной поднесённой матерью порции хорошего вина Вика, – что ты так далеко, что не здесь сейчас, не со мной. Как легко ты променял свою любимую на кирку и лопату! А ведь, по словам, всё чаще повторяемым в последнее время мамой, свято место пусто не бывает…»

И «свято место» в мягкой тёплой постели рядом с тоскующей молодой женой трудяги-стройотрядовца, ничего в этом неестественного нет, было, в

конце концов, занято. Одним суперменом, вторым… и так далее…

Изольда Павлиновна, и сама ещё как не чуждая плотских наслаждений, извиваясь очередной ночью в горячих объятиях очередного кавалера в своём номере «люкс», больше чувствуя любящим материнским сердцем, чем слыша ушами сладострастные чуть ли не вопли дочери из другого номера, азартно нашёптывала, иногда забывшись, непозволительно громко, вводя в

недоумение собственного постельного партнёра:

– Давай, доча! Давай, родная! Так ему! Так, свинёнышу, сосунку голозадому… Пусть знает, как с грязным рылом да в калашный ряд, как жениться без спросу не на своей ровне!

Дней за пять до окончания санаторного отдыха Изольда Павлиновна, отмечая в карманном календарике дату положенного по графику начала викиной менструальной трёхдневки и с чувством величайшего удовлетворения не заметив ни малейших внешних признаков изменения в самочувствии дочери, которая обычно в такие дни тяжко страдала, была на седьмом небе от счастья – неужели строптивица, так неосмотрительно выскочившая замуж за человека низшего сорта, забеременела в разлуке с ним? Как хорошо! Неважно, от кого из сегодняшних ухажёров будет у неё ребёнок – за любого из них, по оперативно наведённым Изольдой Павлиновной справкам, незазорно выйти замуж даже дочери министра. Главное – развод с ненавистным плебеем 3Кирькой гарантирован!

– Доченька, – необычайно ласково ворковала за ужином в санаторном ресторане наедине с Викой мать. – Сегодня тебе бы пораньше лечь спать. Вы уж извините, Майкл, – улыбнулась она подошедшему в этот момент к столику безупречно одетому молодому человеку, – у нас тут кое-какие женские секреты.

– Мама, ну какие секреты, о чём ты? Не хочу я рано ложиться. Мы с Мишей собрались в гости в одно интересное место, – с лёгким недоумением отвечала матери Вика. – Хотя, Михась, ладно, подожди меня в машине, мы с мамой сейчас закончим.

– Вик, но у тебя же сегодня должны были начаться…

– А-а, вот оно что! Должны, да не обязаны… Мам, ну имеет же право замужняя женщина быть элементарно беременной?

– О-о-й, умница ты моя! Неужели? Я так рада! У-ф-ф…

– Странно, мамуля, ведь ты так не хотела нашей с Кирей женитьбы.

– Че-его? С каким Кирей? Ты что плетёшь, доча?..

– Как что? Ладно уж, сознаюсь. У нас будет ребёнок. Примерно месяцев через шесть с половиной.

– Не-е-ет!!!

– Мамочка…

– От кого угодно, от азиата косоглазого, от негра чернопузого, если они королевских кровей, конечно, но только не от… – задохнулась в рыданиях глава семьи Счастливцевых.

– Ма-ам…

***