Клиническая ложь

– Я тоже не в курсе таких тонкостей, – честно ответила Алла. – Но вы, возможно, правы. Я с вашим директором побеседую – вдруг ему известно больше? И еще одно: кто тут на снимках Сеня Дмитриев, покажите, пожалуйста!

* * *

– Он молчит, Алла Гурьевна! – встретил ее огорченным возгласом Дамир. – Похоже, его здорово подготовили! Теперь ждем, пока приедет его адвокат – читайте: отец!

– Ничего, подождем. А пока давайте-ка пройдемся по тому, что у нас есть на Романа.

– Да не так уж и много, честно говоря!

– Зато в наличии главное: он скрывался, а значит, в чем-то да виновен!

– В чем-то?

– Не обязательно в убийстве… У меня идея!

Алла распахнула дверь кабинета и понеслась в допросную. Дамир еле за ней поспевал, а ведь это он увлекался спортом и гордился своей спортивной формой, но теперь его на два корпуса опережала женщина, которую никто не назвал бы атлетом!

Роман Саблин сидел на стуле, сложив руки на столе. Вся его поза говорила о невероятном напряжении. Антон расположился напротив. Со стороны могло показаться, что старший оперуполномоченный расслаблен, но Алла, хорошо изучив повадки и выражения лица Шеина, видела, что это не так: он был в ярости.

Парень имел несчастье разозлить Антона, и она решила вмешаться, прежде чем случится что-нибудь такое, что отец Саблина сможет использовать против них.

– Добрый вечер, Рома, – приветливо обратилась она к задержанному.

Антон нехотя поднялся, уступая место. В допросной стояли и другие стулья, но Шеин понял, что ей требуется сидеть в непосредственной близи от подозреваемого.

– Меня зовут Алла Гурьевна, и я следователь по делу об убийстве Даши.

Она намеренно назвала жертву уменьшительным именем, без фамилии, пытаясь сделать беседу с Саблиным менее формальной.

Тем временем она изучала внешность парня, пытаясь уловить в его лице намек на чувство вины. И ей показалось, она что-то заметила. Роман Саблин, конечно, плейбой и сорвиголова, но он не подонок, а неплохо воспитанный, образованный молодой человек. Если он убил девушку в порыве страсти, злобы или с пьяных глаз, то, без сомнения, его это гнетет!

– Я слышала, что ты решил воспользоваться услугами адвоката, – продолжала она. – Видимо, это твой отец?

Парень молча кивнул, глядя на нее исподлобья. Видимо, Саблин-старший внушил сыну, что рот следует держать на замке, что бы ни происходило.

– Пока он едет, я хотела бы объяснить, что будет происходить дальше. Твой папа, разумеется, заявит о твоей невиновности, однако у нас есть улики, на основании которых мы имеем право какое-то время держать тебя под арестом…

– Сорок восемь часов, – процедил Роман. – Я учусь на юридическом!

– Совершенно верно, – улыбнулась Алла.

– Вы подсадите ко мне матерого уголовника и станете запугивать?

– Ни в коему случае, это не наши методы! Но за то время, что ты проведешь у нас, мы найдем новые доказательства, более весомые, чем те, которые есть сейчас. И тогда мы сможем использовать твой побег против тебя: невиновный человек не станет скрываться, верно? А ты, Рома, скрывался! Это означает, что под залог или домашний арест тебя не выпустят до того момента, пока ты не сумеешь оправдаться или пока мы не найдем другого подозреваемого.

– А он у вас есть, другой подозреваемый? – с недоверием поинтересовался Саблин.

– Есть. В данный момент вы оба в одинаковом положении… Скажи-ка мне лучше, откуда у тебя такой живописный бланш под глазом?

Правую сторону лица и впрямь украшал синяк огромных размеров, отчего правый глаз парня частично заплыл.

– Это работа ваших оперов, – хмыкнул задержанный. – Как только отец придет, я ему скажу!

– Не советую, ведь ты учишься на юридическом и должен знать, что за клевету теперь применяется не административное, а уголовное наказание, – спокойно ответила на это Алла. – «Клеветнические действия в сочетании с ложным обвинением в тяжком преступлении, влекут за собой наказание в виде штрафных санкций до пяти миллионов рублей или же присуждения исправительных работ на четыреста восемьдесят часов», помнишь такое?

– С чего вы взяли, что я клевещу?

– Видишь ли, ты, скорее всего, не самый лучший студент, да? Что у тебя по судебной медицине, тройка?

– При чем здесь это? – вскинулся парень, и Алла поняла, что попала в точку.

– При том, что если бы ты хорошо учился, то знал бы о стадиях развития гематом, то бишь синяков. У нас есть время, поэтому я тебе напомню. В течение часа после удара возникает покраснение. Спустя шесть часов цвет меняется на фиолетовый. Через сутки синяк становится коричневым с зеленым оттенком. В течение последующих дней он синеет – что мы и наблюдаем на твоем лице. А задержали тебя только сегодня, Рома!

Поняв свою промашку, подозреваемый опустил глаза.

– С кем ты подрался? – продолжала Алла. – Уж не с Алексеем ли Кутеповым?

– Понятия не имею, кто это! – буркнул Саблин.

– А я тебе скажу: Алексей Кутепов – бывший парень Даши. Опасный, между прочим, тип – тебе повезло, что легко отделался!

– Я не говорил, что мы подрались!

– Верно, не говорил, я просто предположила. Но, сдается мне, я права?

Саблин упрямо поджал губы.