Клинические разборы в психиатрической практике

У ребенка с раннего детства определяются психопатоподобные нарушения на фоне шизоидности, которая проявляется малой общительностью, отсутствием контактов со сверстниками и родственниками, замкнутостью, стремлением к спокойным монотонным занятиям, отмечаются высокие интеллектуальные способности, нарастающая неприязнь к родственникам, особенно к бабушке, которая ранее была близка, стремление к нелепым занятиям (многочасовые вычерчивания лабиринтов, рисование бессмысленных комиксов, сочинение вычурных стихов).

Больной предъявлял необычные требования: бабушка должна была спать непременно лицом к мальчику, запрещал выключать свет ночью, хотя не говорил, чего боится, запрещал бабушке посещать школу потому, что не нравилось выражение ее лица. Фантазии мальчика в 6-летнем возрасте с элементами символизма в мышлении, заявления, что он «инопланетянин и выше всех остальных людей», можно расценить как зарницы заболевания. Длительные размышления на темы «конца Вселенной, что находится за концом, о смысле жизни и смерти, о предназначении человека» можно расценить как элементы синдрома метафизической интоксикации.

В клинической картине заболевания прослеживается гебоидный синдром с эмоционально-волевыми нарушениями и поведением, противоречащим общественным нормам и приводящим к социальной дезадаптации.

В течение последнего времени нарастает негативная симптоматика: эмоциональная холодность в отношениях с близкими на фоне повышенной ранимости в отношении к собственной персоне (считает себя обиженным, ущемленным, уделяет повышенное внимание внешнему виду, при общении со сверстниками стремится выглядеть «на уровне»), т. е. налицо психоэстетическая пропорция (симптом «стекло-дерево»). Нарастает редукция энергетического потенциала, субъективно расцениваемая больным как снижение памяти; обладает значительным запасом знаний, но не может их реализовать; нет побуждений к увлечениям и труду, не выполняет элементарные гигиенические требования, подвержен асоциальному влиянию приятелей, задерживается милицией.

В психическом статусе — повышенное внимание к внешности, холодный, пронизывающий взгляд. Внутренне напряжен. Рассказывает о себе неохотно. Бросается в глаза некоторая манерность поведения больного, отрицание всех приводимых доводов, стремление представить себя в лучшем виде, обвинение во всем происходящем бабушки. Больной раздражен, озлоблен. В речи часто употребляет высокопарные выражения и неологизмы. Интеллектуально-мнестические способности соответствуют уровню приобретенных знаний. Определяются и позитивные симптомы в виде идей о недостаточности веса, для компенсации которого питается высококалорийной пищей и занимается силовыми упражнениями, но эти идеи носят малопродуктивный, однообразный характер.

Дифференциальный диагноз проводился между шизоидной психопатией, с одной стороны, и психопатоподобным дебютом приступообразно-прогредиентной шизофрении — с другой. При шизоидной психопатии эмоциональные отношения с близкими внешне холодные, но больные способны проявить участие и заботу о заболевших близких; сохраняется элементарная чистоплотность, хотя отношение к одежде, прическе может быть безразличным и пренебрежительным; при снижении интереса к учебе или отношениям со сверстниками сохраняется способность работать среди взрослых или хорошо успевать по отдельным предметам. В данном случае наблюдаемые проявления противоположны описанным.

Наблюдающиеся у больного проявления — асоциальное поведение, перепады настроения, не только холодность, но и злобность по отношению к близким, морально-этическая недостаточность (уклонение от труда, злоупотребление алкоголем) являются устойчивыми, не смягчаются со временем, т. е. расценены как сформировавшийся психопатоподобный дефект в постприступный период.

Анализируя все перечисленные выше сведения, можно выделить кардинальные негативные симптомы, указывающие на эндогенный характер данного расстройства: эмоциональное снижение; нарастающая редукция энергетического потенциала, симптом «дрейфа», которые постепенно прогрессируют после перенесенного в пубертатном возрасте гебоидного синдрома.

На фоне выраженных негативных расстройств прослеживается позитивная симптоматика в виде элементов дисморфоманического бреда и психопатоподобного поведения.

Учитывая также перенесенный затяжной гебоидный приступ, мы расцениваем данное состояние как параноидную шизофрению, эпизодическое течение с психопатоподобным типом процессуального дефекта, эмоциональным снижением и нарастающей волевой дефицитарностью с элементами дисморфомании затяжной гебоидный приступ в анамнезе (F20.0.2. по МКБ-10).