Клиника «Амнезия»

Салли запястьем убрала со лба прядь волос, и я вновь обратил внимание на ее руку — один резиновый палец перчатки был пуст.

— Я как раз подбираюсь к тому месту, где можно отсечь хвост от туши. Потом я унесу его, чтобы в спокойной обстановке разделать на части, а остальное оставлю на берегу. По правде говоря, мне будет скучновато без грифов, я привыкла к их компании. Признайся, ты наверняка считаешь меня ненормальной? Эй, птичка! Не подходи близко!

Салли удалось отделить внушительный пласт мяса от массивной кости возле передней части хвоста, а вот отрезать сам хвост у нее пока не получалось. Я подошел ближе, думая ей помочь.

— Нет, не надо. Здесь грубая мужская сила не требуется. Я и так уже почти все сделала сама. Было бы в высшей степени неразумно взять в помощники юного монстра, который переломает киту позвоночник. Нет, как-нибудь обойдемся без посторонней помощи, тем более что гонорар причитается мне одной. Так что все придется делать самой. — Я отошел в сторону и собрался было вернуться в бар, но Салли остановила меня: — Это вовсе не значит, что тебе нельзя остаться возле меня. Можешь занимать меня разговорами, пока я работаю.

Я уселся на песок рядом с ней — так, чтобы ветер гнал прочь от меня тошнотворный запах дохлятины, и по возможности держась на безопасном расстоянии от грифов. Из бара вышли Фабиан и Сол и, бросая на ходу друг другу мяч, направились к скалам, над которыми возвышался загадочный купол. Фабиан курил первую утреннюю самокрутку. Я подумал, что у него хватит ума не предлагать травку Сол. Впрочем, она, должно быть, с раннего детства привыкла к запаху марихуаны. Было бы странно, если бы Рей не курил дурь. Пусть поступает как хочет, решил я. Внутренний голос подсказывал мне, что невмешательство с той стороны — самая мудрая политика. Я поговорю с ним позже. Будем надеяться, что с искателями сокровищ ничего не случится.

— Может, расскажешь мне, почему тебя зовут Салли Лайтфут? — поинтересовался я.

Моя собеседница немного отодвинулась назад и поморщилась, видимо, от гнилостного запаха, вырвавшего из полости китовой туши.

— Видишь ли, — начала Салли, — история такова. Когда я вышла замуж, мне сказали, что следует взять фамилию мужа, поскольку он тот человек, который отныне возьмет на себя заботу обо мне. Человек, на которого я могу положиться. Вот я и полагалась. Этот мужчина был для меня всем на свете, — сказал она и, сморщив нос, ловко отхватила ножом крепкую полоску хряща. — Ты не мог бы почесать мне нос? Нет, не здесь. Вот здесь. Выше. Отлично. Спасибо. Если хочешь, можешь вытереть руку о мою спину.

Однако примерно через полтора года после замужества стало ясно, что все рассуждения о доверии и надежности — миф. Один человек всегда превращается в костыль для другого. В моем случае все получилось так, что в муже я не нашла опоры; наоборот, он время от времени даже поколачивал меня. Чего-чего, а этого я, признаться, не ожидала. Поэтому после того как мы… стали жить каждый своей жизнью, я решила, что в следующий раз я возьму фамилию только того человека, которому действительно смогу доверять. В принципе я могла бы вернуть свою девичью фамилию, но не захотела этого делать. Я решила стать совершенно новым человеком. Ты не мог бы отогнать вон того грифа? Просто замахнись на него лопатой, если он не отойдет. Спасибо.

Все закончилось тем, что меня занесло океанологом на Галапагосы. Я по специальности биолог. Поэтому знаю, как устроен кит и как следует разделывать его тушу. И вот однажды я сидела у моря на острове, населенном только животными — кроме меня, людей больше не было. Я наблюдала за черепахами, а сама тем временем покручивала на пальце обручальное кольцо, не зная, как с ним поступить: оставить или выбросить в море. Вдруг когда-нибудь мне понадобятся деньги — тогда кольцо можно будет продать. Видимо, металлический блеск кольца привлек внимание краба. Гигантского краба. На Галапагосах нужно помнить две вещи. Первое: животные на этих островах не боятся людей, потому что там никогда не было хищников. И второе: по той же самой причине вся живность на Галапагосах имеет огромные размеры.

— Знаю. Я там был в прошлом году.

— В таком случае тебя не должно удивлять имя Салли Лайтфут. Так называется одна разновидность краба. Его назвали в честь знаменитой танцовщицы с Карибских островов. Обитают такие крабы только на Галапагосах. Этот краб имеет поразительную красно-синюю расцветку. Потрясающе красивое создание. И вот такой краб неожиданно вцепился мне в палец. Причем именно в тот момент, когда я размышляла, что мне сделать с кольцом. В общем, цап меня за палец и скрылся в море. Своего рода некий знак свыше.

— Он откусил вам кусок пальца? — переспросил я, ожидая, что за этим последует.

— Да.

— И… что?..