Клиника в океане

На борту и в самом деле присутствовали трое ливийцев, но лишь один из них, известный банкир, был непосредственным пациентом «Панацеи», а двое других просто сопровождали его. Вряд ли этот человек начал бы возражать и спрашивать, почему его не везут в родную страну, оказавшуюся на грани катастрофы! Боже, думала ли я, что попаду в самый эпицентр мировых военно-революционных конфликтов? А что, если Лицкявичус прав и все это – лишь начало чего-то большего, например, третьей мировой войны? Ведь, если заполыхает весь арабский мир, ни Европе, ни Америке не удастся сохранить нейтралитет!

После обеда я участвовала еще в двух операциях, а перед сном решила навестить Юбера – давно я не видела своего трехлапого приятеля, а на ужин нам подали жареную курицу, которую пес очень любил. Неприветливый лаборант подозрительно покосился на меня через плечо. Покормив пса, устроившего мне такой торжественный прием, словно я отсутствовала три года, я уже направилась было к лестнице, как вдруг краем глаза уловила какое-то движение. Обернувшись, я, к своему удивлению, увидела доктора Монтанью, быстрым шагом идущего к лаборатории. Ну ладно я – я-то собаку кормила, а ему что могло здесь понадобиться в одиннадцатом часу вечера? Он меня не заметил, и я, влекомая любопытством, вернулась. Однако, открыв дверь в лабораторию, я обнаружила там лишь лаборанта и Юбера, вновь радостно бросившегося мне навстречу. При виде меня пожилой араб выронил тигельные щипцы, которыми он укладывал марлевые тампоны в контейнер. Он выглядел ошарашенным, но я была обескуражена еще сильнее. Что за черт, не привиделось же мне?! Монтанья совершенно точно вошел сюда – и он никоим образом не успел бы выйти, ведь я не сводила глаз с двери!

Араб смотрел так, словно собирался на меня наброситься, и я, пробормотав нечленораздельные извинения, выскочила оттуда как ошпаренная. Несмотря на настоятельную просьбу Еленина оставить все как есть, я была просто не в состоянии унять свое любопытство. Между прочим, на многих снимках с флешки покойного Ван Хасселя был запечатлен именно Монтанья! Кроме того, мне показалось, что и глава НЦБ заинтересовался трансплантологом, хоть и не объяснил почему. Терпеть не могу, когда утаивают информацию! Похоже, Лицкявичус все же прав, и я, играя за «клуб» Интерпола, на самом деле не имею ни малейшего представления о том, что тут происходит. Интересно, а как насчет пропавшего агента, как его там... Сэф-Али Карахана, кажется? Насколько он был в курсе того, чем занимался здесь, и не потому ли, что он знал слишком мало, его настигла опасность?

Размышляя на эту тему, я наконец добралась до своей каюты. Телефон стоял на зарядке, и я решила на всякий случай проверить список входящих звонков, перед тем как лечь спать. На дисплее значились два непринятых вызова и СМС от Люсиль. «Надо поговорить. Позвоните мне, когда освободитесь». Интересно, о чем собиралась со мной поговорить пластический хирург? Некоторое время тому назад она, как мне показалось, как-то изменилась... стала более нервной, что ли? Похоже, ее что-то встревожило, но спросить ее об этом напрямую я не могла, ведь мы не настолько близко знакомы. Конечно, у всех имеются свои секреты, но в случае с Люсиль я прямо-таки терялась в догадках. Француженка никак не походила на человека, скрывавшего какую-то тайну, – она для этого слишком уж шумная и открытая женщина. Я набрала номер.

– Давайте встретимся, – сказала Люсиль, не успела я произнести первые слова приветствия. – Разговор не телефонный! На верхней палубе, через сорок минут, договорились?

У меня еще оставалось время, чтобы принять душ и заплести волосы в косы. Закутавшись в большое махровое полотенце, я вышла из ванной комнаты и не удержалась от вскрика: в кресле напротив иллюминатора сидел не кто иной, как Фэй Хуанг!

– Какого... что вы здесь делаете?! – возмущенно воскликнула я, испепеляя взглядом китайца и плотнее прижимая к телу полотенце, внезапно показавшееся мне каким-то удивительно тяжелым. Человек, вероятно, принадлежавший к одной из самых опасных тайных криминальных группировок мира, сидел в моей каюте и разглядывал меня, почти голую, не защищенную ничем, кроме ворсистой ткани полотенца и гнева, так и рвавшегося из глубин моей души.

– Мне нужен мой мобильный, – спокойно ответил Фэй Хуанг, не сводя с меня прищуренных глаз. – Без него я как будто... голый.

Ну, вот он и сказал это слово – словно издеваясь надо мной! Меня удивил не сам факт проникновения китайца в мою каюту (наверняка у него за спиной солидное криминальное прошлое), а то, что Фэй вообще решился прийти сюда после всего, что он натворил.

– Вот ваш телефон! – рявкнула я, резко выдвигая ящик тумбочки. Он оказался пустым, и я с недоумением взглянула на незваного визитера.

– Я уже его нашел, спасибо, – невозмутимо сказал китаец, показывая мне сотовый.

Значит, он успел пошарить в моей каюте? Час от часу не легче!

– Ну, раз вы уже получили что хотели, не пора ли вам уйти? – раздраженно поинтересовалась я, распахивая дверь в коридор.

– Почему вы злитесь?