Клинки императора

Настоятель… Каден обратился к мысленному изображению. Эти двое купцов проделали сотни лиг, чтобы что-то продать, и если они имели хоть какое-то представление о монастырях, то знали, что Шьял Нин – тот самый человек, от которого будет зависеть успех или неудача их предприятия. И вот он рядом, стоит почти у самой двери, прямо перед ними, и тем не менее в этот первый момент, когда они переступают через порог, ни один из них не смотрит на него! Женщина уставилась куда-то вдаль над головами монахов, словно разглядывает потолочные балки, а голова мужчины повернута резко влево, как будто он контролирует пространство, загороженное отворившейся дверью. Каден позволил изображению прийти в движение, и практически мгновенно двое прибывших устремились к настоятелю с улыбками на лицах.

– Дай-ка мне еще раз посмотреть, – сказал Каден, толкая Патера локтем в бок.

Малыш сверкнул на него глазами, потом сдался и отодвинулся чуть-чуть влево.

– Вот, – произнес он. – Так мы оба сможем видеть.

Смирившись с костлявым локтем, упершимся ему в ребра, Каден снова приник к щелке.

Шьял Нин коротко и официально представился, и гости ответили тем же, причем мужчина коротко кивнул, а женщина, воздержавшись от реверанса, лишь изящно поклонилась. В ее голубых глазах посверкивали искорки, перекликавшиеся с блеском камней в ее перстнях. Можно было бы ожидать, что она будет вымотанной после утомительного пути по горам, однако женщина с любопытством разглядывала все вокруг и живо интересовалась находящимися перед ней людьми. Их имена, Пирр и Хакин Лакатур, звучали странно для ушей Кадена, а то, как они произносили слова – тягуче, со множеством шипящих, – явно не было аннурским выговором.

– Долго же приходится взбираться на вашу горку, – с кривой улыбкой пожаловалась Пирр, потирая колено. – Может быть, вам стоит завести у себя кого-нибудь из этих кеттрал, о которых рассказывают столько удивительного.

– Для нас ценно наше уединение, – отозвался Нин, не без сочувствия в голосе.

Женщина с улыбкой повернулась к своему компаньону.

– Это значит, – пояснила она удрученно, – что нам не стоило тратить силы на наше путешествие.

– Ничего подобного, – возразил Нин, жестом приглашая их к длинному столу. – Вы уже здесь. И хотя я не могу обещать, что у нас найдется что-нибудь на продажу, мы с радостью разделим с вами трапезу.

Ко всеобщему разочарованию, за ужином настоятель вел беседу в одиночку, делая ни к чему не обязывающие замечания о погоде и состоянии монастырских стад, чтобы гости могли сосредоточиться на еде. Когда Фирум, откашлявшись, приготовился задать какой-то вопрос, Нин устремил на него свой спокойный, непреклонный взгляд, и толстяк покорно опустился обратно на скамью. Лишь когда с последней тарелки были подобраны крошки, Шьял Нин вместе со стулом отодвинулся от стола и сложил руки у себя на коленях.

– Итак, – наконец-то произнес он, – какие новости из большого мира?

Пирр усмехнулась. Из них двоих она выглядела гораздо более словоохотливой.

– Моряки гоняют пиратов, солдаты дерутся с ургулами, на Пояснице по-прежнему жарко, а во Фрипорте по-прежнему холодно, так что заниматься любовью можно только в меховой одежде. – Она перечисляла все это с видом женщины, которая во всем мире находит нечто веселое, как если бы он существовал исключительно для ее забавы. – Матери молятся Бедисе, шлюхи – Сьене, пивовары разбавляют сусло водой, а честные женщины по-прежнему умирают в нищете.

– А вы? – спросил настоятель с доброжелательным кивком. – Вы честная женщина?

– Моя жена? Честная женщина? – фыркнул Хакин, показывая на ее перстни, сверкавшие драгоценными камнями в свете свечей. – Она слишком любит роскошь, чтобы быть честной.

– Дорогой, – отозвалась купчиха, поворачиваясь к мужу с уязвленным видом, – этак ты заставишь добрых братьев поверить, что к ним забрался волк, чтобы похитить их овец!

Эти слова задели за живое, и Нин поставил чашку на стол, прежде чем задать следующий вопрос:

– А не попадалось ли вам что-либо необычное на вашем пути к монастырю?

– Необычное? – Пирр рассеянно покрутила на пальце одно из колец, раздумывая над вопросом. – Да нет, ничего необычного, если не считать количество сломанных колесных спиц: на дорогах такого за месяц не увидишь. Нам самим пришлось оставить свою повозку на полпути внизу, поскольку мы никогда бы не втащили ее по этой козьей тропе, которую вы зовете дорогой!

Она подозрительно сощурилась:

– А что вы имели в виду, говоря о необычном?

– Может быть, животное? – подсказал Нин. – Какой-нибудь хищник?

Пирр взглянула на мужа, но он лишь пожал плечами.

– Нет, ничего, – повторила она. – А что, нам есть о чем беспокоиться? Я слышала, что вы здесь у себя в горах разводите скалистых львов размером с небольшую лошадку.

– Нет, это не скалистый лев, в этом мы совершенно уверены. Какой-то хищник в последнее время нападает на наши стада. А несколько недель назад он убил одного из наших братьев.