Клинки Юга

– В первый раз, что ли, бросать его ради того, кто мне дорог? Дорожка-то пройденная.

– Мягко говоря, неосмотрительно так говорить, – погрозила ему пальцем Марта. – А тем более тому, у кого, как правило, слова с делом не расходятся.

– Умница ты моя! – расхохотался Фредерик. – Пойдешь со мной на ужин?

– Чтоб лишний раз заставлять княжну рвать свой пояс?

– Это была простая досада. Теперь, когда она в курсе…

– Не обманывайся. Это не простая досада.

На лице Фредерика вновь появилось то опасливое выражение, что возникло во время беседы с Уной у озера, а уши его забавно порозовели. Марта засмеялась:

– Ты удивлен? Ошеломлен? Сбит с толку? Удивительно. Ты всегда нравился женщинам. Неужели это для тебя открытие?

Король Южного Королевства покраснел уже целиком – от макушки до шеи – и неуверенно потер щеку:

– Может, не стоило бриться?

Тут Марта звонко расхохоталась.

– Вот уж видеть Судью Фреда, Короля Фреда смущенным мне еще не доводилось… Не все про тебя я, оказывается, знаю. – Потом положила руки ему на плечи, встала на цыпочки, чтоб достать губами его губы, поцеловала, шепнула ласково: – Поверь: даже небритый ты не спасешься. По крайней мере, от меня…

– Успокоила, называется. – Фредерик, улыбаясь, притянул Марту ближе. – И все-таки, на ужин ты пойдешь. Куча знати будет за столом. Все в курсе, кто ты для меня, и как же я явлюсь один?

– Как прикажете, государь. – Марта ступила на шаг назад и вежливо, церемонно поклонилась.

– Никогда мне так не говори. – Фредерик слегка нахмурился. – Ты мне не слуга и не наложница.

– Тогда позволь мне остаться с Гаретом, – хитро блеснув глазами, ответила Марта.

Фредерик широко улыбнулся:

– На это я согласен…

Тут же, безо всяких обиняков, он прошел вместе с девушкой в комнату сына, что сообщалась с его покоями.

Королевич сидел на полу, на мягком ковре из светлых овечьих шкур, и строил что-то башнеподобное из деревянных кубиков. Рядом в особом кресле, снабженном колесами, стучала спицами дама Ванда – всем известная королевская няня, ходившая еще за Фредериком. Она вязала что-то мелкое из синих и белых ниток, то и дело посматривая на малыша. Имея уже лет семьдесят от роду, Ванда совершенно поседела, сгорбилась и осунулась, она совсем мало ходила, но присматривать за королевичем считала своей непреходящей обязанностью. «Глаза мои, слава богу, еще в порядке», – говаривала она.

Фредерик весьма нежно поцеловал старушку в руку, потом в щеку и повернулся к радостно запрыгавшему сыну:

– Идешь со мной, лисенок.

– Ура! Ура! – прокричал Гарет (ему явно надоело возиться с кубиками) и бросился к отцу на руки.

– Куда это он идет? – удивилась Марта.

– На ужин, детка, – улыбаясь, отвечал Король, удобнее пристраивая малыша на локте. – Я ведь говорил – вся знать соберется, все поместье… Гарет не исключение. А ты – с ним.

– О! – вырвалось у нее. – Нечестно!

– Еще как честно, – мягко заговорил он, – и справедливо. Не тебе прятаться и пережидать. Ты идешь со мной и за столом сидишь рядом со мной и моим сыном… Пойми, это очень важно для меня.

Марта смирилась, а дама Ванда одобрительно закивала своему бывшему воспитаннику.

3

На весну и лето Фредерик переехал из столицы в Теплый Снег, где ему нравилось намного больше, чем в огромном торжественном Королевском замке Белого Города. Само собой, что с ним перебралась и какая-то часть двора. Был здесь и вечно сонный, ленивый Судья Гитбор. Он чувствовал себя в Теплом Снеге совсем по-домашнему и явно не желал возвращаться в свой Южный округ, где в такую пору было жарче и скучнее, чем во всем королевстве. Старик занял покои в северном крыле замка, на первом этаже, с отдельным выходом в сад и небольшой террасой, и очень любил сидеть там, в кресле, под навесом, попивая старое, как сам он, вино. Там же он, замещая короля, принимал с докладами всех, кто того желал, выказывая завидную рассудительность и здравомыслие в решении вопросов государственной важности.

А неделю назад в поместье с некими важными сообщениями прибыли маршал Гарольд и министр внешней дипломатии лорд Корнул…

В большой столовой зале Цветущего замка на приветственный ужин собралось множество народу.

Княжна Уна – главная причина торжества – скучала, ожидая, как и все, выхода Фредерика. Она медленно прохаживалась по залу, сопровождаемая стайкой своих придворных дам, и вежливо кивала гостям. Те кланялись ей и улыбались, но, надо сказать, настроения пировать у княжны не было. С одной стороны, девушке хотелось еще раз увидеть короля, услышать его голос, в котором так странно и притягательно сочетались сталь и бархат, а с другой – Уна прекрасно понимала, что этим «еще раз» она просто сильней разбередит болящее.

«Лучший способ позабыть кого-то – потянуться к новому», – вспомнила она совет матушки.

Княгиня Ноя – мать Уны – сказала дочери такие мудрые слова, когда вскрылась привязанность юной княжны к миловидному пажу.

Это было два года назад.