Клинки кардинала

Вот уж кто каждый день видел короля и в Лувре, и в дороге! Вот уж кто мог беспрерывно поддерживать вращение смертоносных струй над головой старшего брата! Пусть Месье и не знал ничего о воронке – его ненависти вполне хватало, чтобы в прямом смысле постепенно убивать Людовика. А кровь, которую ежедневно отворяли королю, не просто делала Людовика слабее – она еще и создавала в Полумраке благоприятные условия для того, чтобы воронка изо дня в день росла. Случайное стечение обстоятельств, но… Это же практически жертвоприношение! Сам того не ведая, Людовик собственной кровью питал проклятие.

Но почему вихрь не был заметен на первом слое?! Почему его не обнаружили столичные Дозоры?! Кто его так ловко замаскировал?!

Уже падая от усталости и боли, де Бреку вывалился из мира Теней в реальность. Мгновение спустя из Сумрака выскочили оба охранника и ринулись к вампиру с самым угрожающим видом.

– Третий слой! – распластавшись на полу, прошептал барон. – Воронка проклятия. Король проклят.

Гвардейцы попались сообразительные, и пусть один остался в реальном мире и набросил на де Бреку магическую сеть, сковавшую движения обессилевшего вампира, другой, не мешкая и не отвлекаясь на разговоры, тут же переместился обратно в Сумрак, чтобы убедиться в сказанном.

Де Бреку перевел дух. С минуты на минуту мог появиться Ля Шене, чтобы пригласить барона в спальню, о чем де Бреку и сообщил стражу. Тот накинул поверх сети «полог невнимания», но тем и ограничился, давая понять, что не позволит вампиру двинуться с места, даже если его выйдет встречать лично король Франции.

Второй страж вернулся раньше, чем камердинер. Мрачно кивнув напарнику, он тем самым подтвердил слова барона.

– Может, теперь господам дозорным будет угодно освободить меня? Признаюсь честно: столь продолжительное посещение Полумрака измотало меня донельзя, мне следует незамедлительно восстановить силы, а не валяться на полу в покоях Людовика!

Все так же молча они освободили де Бреку от действия магической сети, но наглухо заблокировали вход в спальню. Любой бы мог выйти оттуда, но войти внутрь вампир теперь не сумел бы, даже если бы его пригласили. Барон невесело усмехнулся: говоря о том, что ему требуется немедленно пополнить запас сил, он вовсе не имел в виду кровь тех, кто находился за дверью. Но, видимо, такое уж у всех магов – и у Светлых, и у Темных – отношение к вампирам: не доверять этим обезумевшим тварям, когда они так откровенно мечтают об охоте.

Что ж, аудиенция у короля откладывалась. Но самое главное на сегодня де Бреку все же сумел выяснить и сделать: рано или поздно, своими силами или с привлечением коннетаблей – но дозорные таки собьют воронку. Оставалось надеяться, что Людовик после этого пойдет на поправку. Особенно если Месье будут держать от него подальше. Размышляя над этим, де Бреку проводил взглядом дозорных, которые вновь отправились в Полумрак. Он остался один.

В приемной-кабинете стоял большой стол с чистой бумагой и письменными принадлежностями. Подойдя к нему, де Бреку обмакнул хорошо очиненное перо в чернильницу и написал следующее:

«Государь, оставаясь признательнейшим и вернейшим подданным Вашего Величества, а также будучи изрядно обеспокоенным доходящими до него сведениями о нездоровье Вашего Величества, его высокопреосвященство кардинал Ришелье считает своим долгом просить Вас, государь, о завершении поездки, связанной с сопровождением в Булонь ее высочества Генриетты-Марии. Он умоляет Ваше Величество оставить сестру на попечение матушки и незамедлительно вернуться в Париж, как того требуют некоторые неотложные дела.

P.S. Государь, постарайтесь устроить так, чтобы Ваш брат, его высочество герцог Анжуйский, ни под каким предлогом не смог сопровождать Ваше Величество по дороге обратно. Записано со слов Армана, кардинала де Ришелье».

Разумеется, де Бреку не составило бы труда подделать почерк своего внучатого племянника и запечатать послание поддельным же гербом Ришелье. Возможно, так было бы даже вернее, но из уважения к Арману барон решил не идти на откровенный подлог. Ля Шене обязательно заметит этот листок на столе и непременно передаст королю содержание записки, а уж дальше – на все воля Божья, как говорят люди.

На сей раз де Бреку счел свою миссию выполненной и собирался уже покинуть покои, как вдруг двери спальни распахнулись. Барон даже на какое-то мгновение поверил, что сейчас оттуда выйдет сам король, которому внезапно сделалось гораздо лучше. Он тут же усмехнулся про себя: нет, таких чудес не бывает! Даже если проклятие уже снято дозорными, пройдет несколько дней, прежде чем Людовик полностью восстановится.

Разумеется, из спальни вышел не он, а сопровождаемый Ля Шене лекарь с глубокой золотой чашей в руках. Не успели они сделать и пары шагов, как их окликнули изнутри. Опустив чашу на первую попавшуюся подставку, лекарь стремглав вернулся в спальню, а камердинер тут же снова закрыл дверь.