Клинок архангела (ЛП)

— Почти так и было, — сказала она, удивляясь, почему ответ мог иметь значение для ангела, но она нутром понимала, что для Джейсона это имело значение. — Но оказывается, злоба — чертовски хороший мотиватор — я не хотела, чтобы ублюдки победили. — Джейсон не сводил взгляда с её лица, и у Хонор возникло сильное ощущение, что он хотел продолжить тему, но следующие слова были прагматичными.

— В этом доме всё так, как и ожидалось.

— Да… нет, подожди. — Повернувшись, она вернулась к картине, которую поправила. На ней была изображена обнажённая Джиана в постели, смотрящая томным взглядом на художника, как женщина смотрит на любовника. — Это я уже видела, — прошептала она, обводя букву «Э» в нижнем правом углу, чувствуя, как накатывает тошнота.

— Это работа Эймоса.

— Возможно. — Кивнув, она подняла взгляд.

— Ты прав. Давай продолжим поиски. — Чернокрылый ангел безмолвно присутствовал рядом, когда она исследовала коридоры, с роскошным ковром кремового цвета, толстым и пышным там, где не был смят сломанной и перевёрнутой мебелью или заляпан кровью.

Чем дальше они заходили в дом, тем менее агрессивнее становились следы резни, пока, наконец, Хонор с Джейсоном не оказались в самом конце второго этажа, где ничего не было тронуто. Именно там они обнаружили доказательства, которые Хонор была бы счастлива никогда не находить. Тонкие простыни на большой кровати были смяты, на прикроватном столике стоял флакон чувственного массажного масла. На полу лежала не только мантия из атласа и кружев цвета бронзы, которую Хонор сразу узнала, а ещё мужская куртка и блестящие кожаные ботинки.

— Эймос был без обуви. — Это ясно демонстрировали кровавые следы. Одно из крыльев Джейсона коснулось её спины, когда он расправил их у неё за спиной, тёплое, поразительно тяжёлое.

— Некоторых вещей просто не должно быть.

— Да. — У Эймоса, подумала она, никогда не было шанса. С другой стороны, так много людей в мире преодолели ужасные преступления, совершенные против них, без необходимости пытать других. И всё же она не могла не представлять мужчину, который стал её ночным кошмаром, испуганным, беззащитным ребёнком.

— У тебя есть идеи о том, когда всё могло начаться?

— Эймос и Джиана всегда были близки, и это заметили. — Пауза. — Мы провели тихое расследование и не обнаружили ничего подозрительного.

— Они действовали умно. — Хонор вспомнила о слезах Джианы, о том, насколько убедительной она была в своём отчаянии. — Она была умна. — Отвернувшись от безмолвного обвинения в виде смятых простыней, она спросила: — Если бы это всплыло, привело бы к суровому наказанию? — Если да, то это вполне может оказаться самым сильным мотивом попытки Джианы убить своего сына.

— Да, к бесконечному. Даже среди самых распутных бессмертных, — добавил Джейсон, и она поняла, что в его тоне слышался жар ярости, — кое-что под строжайшим запретом. Подвергать ребёнка такому разврату — выше нашего понимания.

«— Такая милая и нежная. — Тон, пугающий своей мягкостью. — Я слышала, что твоя кровь — деликатес. — Горячее дыхание на лице.

— Нет! Пожалуйста! — закричала она, беспомощная, прижатая к полу. Смех. За ним последовал хриплый, влажный звук, а затем её крики, разрывающие воздух».

Хонор резко вернулась в настоящее с криком ужаса, застрявшим в горле.

Оттолкнув крыло Джейсона, ощущая жидкий шёлк его перьев, она побежала по коридорам, пока не выскочила на неожиданный солнечный свет, дождь прошёл с шепчущей быстротой. Золотой свет раннего утра заливал Хонор, создавая яркий контрапункт ужасной печали внутри. Та уродливая мысль, тот обрывок слов и звуков казался не сном, а воспоминанием. Её воспоминание, хотя она никогда не была в такой ужасной ситуации. Её сердце разрывалось от боли, она едва могла это вынести, испуганные крики разрывали душу на части.

— Хонор. — Потребовалось сознательное усилие, чтобы закрыть разрывающую бездну воспоминаний, которые эхом отдавались в сознании, и повернуться, чтобы поговорить с Джейсоном.

— Здесь нечего искать. — Вместо радости, которую она ожидала почувствовать в этот момент, когда охота на обидчиков подходила к завершающей стадии, внутри была пустота, чувство потери, которое вытеснило такие мелочи, как месть. — Я направляюсь в Гильдию. — Джейсон расправил крылья, полуночный оттенок был настолько тёмным, что поглощал солнечный свет.

— У ворот тебя ждёт машина.

— Дмитрий, — пробормотала она, зная, что он это устроил.

Джейсон бросил на неё проницательный взгляд.

— Он древний вампир. Это инстинктивно — относиться к своей женщине с такой заботой.