Клинок белого пламени

-- ...! -- категорично отказала девушка. -- Ты-то, Ал, известный псих, но от тебя, Трэн, я такого скотского поступка не ожидала!

Ламий взглянул на девушку исподлобья, помолчал, унимая дыхание и останавливая кровь, текущую из рассаженной губы.

-- Это не твоё дело, Лин, -- решительно сказал бог морей.

-- Да ну?! -- взвилась в ярости Пламенная. -- Не моё, говоришь?! Тогда и я отныне не твоё дело!!! И пошли вы оба ...!! Ублюдки!

Развернувшись, она быстро пошла обратно в сторону лагеря.

Демон поглядел на ламия.

-- Я тебе говорил, что я с тобой сделаю, если обидишь мою малую, придурок в чешуе? -- опасно негромко поинтересовался демон.

Змей с такой растерянностью и болью глядел в след девушке, беззвучно раскрывая рот, но не в силах подобрать слов, что Пламенный передумал пока бить ему рожу. Вместо этого поднялся и побежал догонять девушку.

-- Линка, подожди!..

-- Пошёл ты к Кошмару в пасть!! -- крикнула, не оборачиваясь, воительница и продемонстрировала жестом, каким именно путём туда следует пойти.

-- Лина!.. -- даже не подумал отступать демон.

-- Доигрался? -- со вздохом поинтересовался у Змея Волк, всё это время наблюдавший молча за разворачивающимся действом.

Подойдя, Арох подставил брату плечо, на которое тот опёрся. Кость в голени у Змея была треснута и заживать будет не меньше, чем до завтра. А если не беречь -- то и доломать недолго. Стараясь поменьше нагружать ногу, ламий пошёл с другом обратно в лагерь, где люди уже успели приготовить завтрак.

Волчонок, увидев побратимов, кинулся к Альтису, оглядел его с жалостью, коснулся плеча, выражая свою поддержку и сочувствие. Потом подошёл к Траэллите и Волку, внимательно вгляделся, казалось, в самую суть бога морей, качнул головой и произнёс, старательно выговаривая слова:

-- Трэн не прав.

Ламий вздрогнул, поглядел на Волчонка с растерянностью.

Колдуны и император оценили степень побитости побратимов, но лезть с вопросами опаслись -- слишком свежа в памяти была неземная песня бессмертных и их омертвевшие лица.

За завтраком Траэллита виновато поглядывал на воительницу, но не подходил и даже не пытался обратиться, зная как Пламенная вспыльчива и опасна. Она старательно игнорировала бога, не отходя от Альтиса. Меж собой же бог и демон то и дело обменивались злобными взглядами, но в открытый конфликт не вступали.

-- Интересно бы мне было знать, что у них произошло? -- задумчиво и тихо поинтересовался в пространство Нангерат, сидя поодаль от бессмертных.

-- Я бы тоже не отказался от такого знания, -- согласился расположившийся рядом император.

-- О чём тут гадать? -- мрачно спросил присевший на корточки с другой стороны Аллодис. -- Это же очевидно. Они обвинили друг друга в смерти их брата. Потому что им невыносимо произошедшее. И нужно найти хоть какой-то выход своей ярости и боли. Хотя бы друг к другу прицепиться. Они ведь бессмертные, а не люди. Они -- другие. В них, в отличие от нас, даже понятия смерти нет. У нас души есть, мы до конца не умираем, а они -- растворяются без следа. Поэтому им почти невозможно пережить смерть одного из них...

-- А тебе это откуда известно? -- спросил император, удивлённо взглянув на колдуна, который накручивал на палец прядь своих длинных пшеничных волос. Это движение с головой выдавало тревогу в душе служителя смерти.

-- Это же очевидно, -- повторил некромант, предпочитая уйти от ответа. Только нахмурился ещё сильнее, бросив взгляд на Алину и Альтиса, сидящих плечом к плечу.

В путь отправились сразу после завтрака. Снова в молчании, но уже не таком мёртвом -- скорее это молчание было агрессивно-озлобленным, хотя взгляды смертных то и дело натыкались на пустые, усталые глаза и омертвевшие лица богов. Но темп Альтис задал быстрый, и путь под копыта лошадей ложился явно спрямлённый. А демон тянул из себя силы, укладывая под ноги дорогу...

"Господин мой, Альтис Пламенный", -- решился обратиться к демону къяр, когда солнце грозило вот-вот коснуться горизонта в закате.

"Слушаю", -- безучастно отозвался Альтис.

"Вам всем нужен отдых. Высший, ты вычерпал себя слишком сильно. Ты должен хотя бы поесть и поспать".

Конь, рискуя своей свободой и жизнью, замедлил бег и свернул на луг у небольшой речушки.

"Жаль..." -- то ли шёпот, то ли вздох...

Так много было в этом коротком слове.

Жаль, что я жив. Что я не один. Что вынужден поддерживать свою жизнь и не могу умереть. Жаль, что я появился на свет...

Калигулу стало жалко до боли своего странного хозяина. Сильнейший из къяров впервые служил демону полностью добровольно. И не хотелось терять господина, заставившего къяра по-другому взглянуть на множество вещей в этом мире.

Усталые люди и боги привычно быстро расположились на ночлег. Алина снова не отходила от Альтиса, тенью следуя по пятам за демоном. Только однажды, когда она отошла к реке, ламий направился следом, намереваясь поговорить и помириться... Но вместо этого вернулся с ожогом в виде отпечатка ладони на лице. Увидев это, демон преградил побратиму путь.

-- Хвостатый... -- прошипел сквозь зубы Альтис, с яростью глядя на друга.