Клинок Белого Пламени

За завтраком Траэллита виновато поглядывал на воительницу, но не подходил и даже не пытался заговорить, зная, насколько девушка вспыльчива и опасна. Она старательно игнорировала бога, не отходя от Альтиса. Бог-ламий и демон то и дело обменивались злобными взглядами, но в открытый конфликт не вступали.

— Интересно было бы знать, что у них произошло, — задумчиво сказал в пространство Нангерат. Он сидел поодаль от бессмертных.

— Я бы тоже не отказался от такого знания, — согласился расположившийся рядом император.

— О чем тут гадать? Это же очевидно, — мрачно констатировал Аллодис. — Они обвинили друг друга в смерти их брата. Потому что им невыносимо больно. И нужно найти хоть какой-то выход для своей боли и ярости. Хотя бы друг к другу прицепиться. Они ведь бессмертные, а не люди. Они — другие. У них, в отличие от нас, даже понятия смерти нет. У нас есть души, мы до конца не умираем, а они — растворяются без следа. Поэтому им невозможно пережить смерть одного из них…

— А тебе это откуда известно? — спросил император, удивленно взглянув на колдуна. Тот накручивал на палец прядь своих длинных пшеничных волос. Это движение с головой выдавало тревогу в душе служителя смерти.

— Это же очевидно, — повторил некромант, предпочтя уйти от ответа. Только нахмурился еще сильнее, бросив взгляд на Алину и Альтиса, сидящих плечом к плечу.

В путь отправились сразу после завтрака. Снова в молчании, но уже не таком мертвом — скорее это молчание было агрессивно-озлобленным, хотя взгляды смертных то и дело натыкались на пустые, усталые глаза и омертвевшие лица богов. Но темп Альтис задал быстрый, и путь под копыта лошадей ложился явно спрямленный. А демон тянул из себя силы, укладывая под ноги дорогу…

«Господин мой, Альтис Пламенный», — решился обратиться к демону къяр, когда солнце грозило вот-вот коснуться горизонта.

«Слушаю», — безучастно отозвался Альтис.

«Вам всем нужен отдых. Высший, ты вычерпал себя слишком сильно. Ты должен хотя бы поесть и поспать».

Конь, рискуя свободой и жизнью, замедлил бег и свернул на луг у небольшой речушки.

«Жаль…» — донесся то ли шепот, то ли вздох.

Так много было в этом коротком слове.

Жаль, что я жив. Что я не один. Что вынужден поддерживать свою жизнь и не могу умереть. Жаль, что я появился на свет…

Калигул всей душой сочувствовал своему странному хозяину. Сильнейший из къяров впервые служил демону полностью добровольно. И не хотелось терять господина, заставившего къяра по-другому взглянуть на множество вещей в этом мире.

Усталые люди и боги привычно быстро расположились на ночлег. Алина тенью следовала за Альтисом. Только однажды, когда она отошла к реке, ламий направился следом, намереваясь поговорить и помириться… Но вместо этого вернулся с ожогом на щеке в виде отпечатка ладони. Увидев это, демон преградил побратиму путь.

— Хвостатый, — прошипел сквозь зубы Альтис, с яростью глядя на друга.

Траэллита сжал кулаки. Но в тот же миг между ними встала Алина, растолкав руками в разные стороны.

— Обоих убью, — ласково и мирно оповестила она. И далеко не ласково добавила: — Сволочи.

Казалось, в ней ничего не изменилось. Просто обозленная… Но Альтис увидел мрак на дне глаз, уловил немного более резкие, чем обычно, движения. Спокойную отстраненность. И полное отрицание самой себя. Он как никто другой знал эту разрушительную ненависть к самому себе.

Не раздумывая, демон схватил девушку за локоть и повел с собой.

— Куда мы? — спросила воительница, покорно следуя за Пламенным через лес и отводя рукой ветви.

— Подальше, — отрывисто бросил Альтис.

Подальше от чужих глаз и ушей. Демон вел ее за собой, не выбирая легкой дороги, и кое-где приходилось то прыгать по буреломам, то пробираться ползком под низкими кустами. Оказавшись достаточно далеко от лагеря, Пламенный остановился, выпустил руку воительницы, обернулся:

— Говори.

Она поглядела удивленно.

Демон продолжил:

— Говори, моя Пламенная дочь и сестра. Говори все, что хотела сказать, но о чем молчала. Все без утайки.

Алина сжала губы в тонкую линию. Синие глаза совсем заледенели.

Сюда нельзя было попасть иначе, нежели пробравшись через дебри. С одной стороны под невысоким двухметровым обрывом текла река, а с трех других сторон были буераки и чащоба. Демон сел под небольшое корявое дерево у обрыва. Воительница, немного подумав, расположилась рядом. Он был прав, этот проницательный и чрезвычайно умный маг. Прав. И это порой выводило из себя. Ей было что сказать. Немало скопилось невысказанных обид. Сил уже не было молчать. И она заговорила… «Сволочь» — самое безобидное, что прозвучало из ее уст в адрес демона.

Наконец повисло молчание. Альтис смотрел на звезды, пытаясь переварить сказанное… А она ткнулась лбом ему в плечо и тихо сказала:

— Я люблю тебя, мой брат и отец. Ты самый лучший на свете бессмертный.

Он сидел некоторое время неподвижно. Повернувшись, обнял девушку за плечи. И был взгляд, глаза в глаза, душа в душу. Вспыхнуло Пламя, обнимая своих детей, излечивая незримые, но от того не менее тяжелые ранения.

«Твердая ты, Алинка… как камень…»