Клинок чести

– Не туда смотришь, Крокодил, – усмехнулся Алексей, акцентируя внимание собеседника на куда более важной детали поля боя. – В одном их навскидку не меньше сотни.

Тело первого павшего элементаля уже не напоминало бесформенную кучу снега и льда. На её месте копошились несколько десятков небольших фигурок, полностью копировавших внешний вид своего родителя, разве что уступавших ему в размерах.

– На южном и восточном направлениях с дронов обнаружили ещё троих таких снеговиков. Вам будет весело.

– Обхохочешься, – отрезал Гена, активируя командный интерфейс отряда и подключая к нему сержантов. – Пехота! Занимаем позиции для круговой обороны…

– Ну, вот и славно! А мы за Леоном и сразу обратно, – кивнул Алексей, бахнув кулаком в грудь и делая шаг назад.

– Если ты его оттуда не вытащишь, назад можешь не возвращаться, – холодно пообещал наёмник, прежде чем отвернуться и нырнуть в муравьиную суету подготовки к новому неравному бою.

– Вот так всегда… – насмешливо сообщил небу Алекс Розенкрейц, прислушавшись к тонкой пульсации метки на своей руке. Протянувшаяся от неё незримая нить натянулась как струна и едва слышно вибрировала, сигнализируя об опасности для носителя другой метки на втором конце этой нити. – Эскадрон! Выдвигаемся!

* * *

…Взвизг моего мучителя имел довольно вескую причину. Тяжёлое метательное копьё в шее нельзя не считать таковой, даже если в тебе три центнера веса и ты – мутировавший волк, прошедший перерождение под влиянием Астрального паразита.

Разбираться в причинах произошедшего чуда я не стал – рывком подтянув колени к подбородку, кувырком ушёл из-под ослабившего контроль хищника и попытался вновь соскользнуть в спасительный транс па-тантры.

Каждый бой имеет свой неповторимый Рисунок. Истинное искусство боя – это умение чувствовать этот Рисунок, чувствовать и создавать, изменяя на ходу, перестраивая его под свои желания и потребности, вынуждая противника делать не то, что хочет он, а то, что необходимо тебе.

Просвистевшее впритирку с головой копьё нагло разрушило мои представления о происходящем. Краем глаза уловив ещё несколько чьих-то резких движений, я закрыл глаза и полностью доверился интуиции.

– Будь лепестком сакуры на весеннем ветру… – едва различимо шепнул дед на грани сознания, прежде чем оно погрузилось в глубины транса. – Доверься ощущениям и пари…

Вдох и выдох. Биение сердца становится отчётливей и громче, барабанным боем пульсируя в висках и замедляя свой ритм, столь похожий на щелчки метронома, который я так искренне ненавидел всё детство. Ненавидел столь незамутненно, что эта ненависть помогла мне преодолеть первый барьер сознания, отделяющий обычного человека от Воина. Щелчок!

Распластавшись в слепом прыжке назад, я пролетел чуть больше метра параллельно земле, вращаясь вокруг оси и пропуская вдоль себя летящие копья. Щелчок!

Ладони смыкаются на двух тяжёлых древках, отполированных множеством прикосновений, взвешивая и вращая их перед броском. Щелчок!

Волки беснуются, пытаясь наскочить и вновь сбить с ног, но только мешают друг другу. Слепящий росчерк Света пробивает одного из них насквозь. Щелчок!

Люди. Десяток укутанных в шкуры охотников, метавших копья в меня и волков. И десяток тех, кто спешил им на подмогу, расчехляя короткие охотничьи луки. Протяжный и тоскливый, надрывный и тревожный рёв огромного рога эхом мчится по округе, возвещая о беде… Щелчок!

Частый и гибельный дождь стрел и копий. У них каменные наконечники, остановить которые мой «доспех духа» почему-то оказался не в силах. Танцуя между смертоносными росчерками и уворачиваясь от наседающих хищников, я растворился в Великой Пустоте, позабыв обо всём на свете, став частью всеобъемлющего Ничто… Щелчок!

Короткий мощный удар выбил остатки воздуха из лёгких. Оперённое древко ещё дрожало в моей груди, когда… Щелчок!

Рокочущий вал накатывал откуда-то из-за моей спины – неумолимый и грозный, ревущий десятками голосов и раскатами грома – он вырвался вперёд и с размаху ударил в подступающих охотников народа Э’Вьен, разом лишая их уверенности и вынуждая отступить… Щелчок?! Нет.

Транс продолжался, растягивая время сильнее привычного, краем глаза я увидел покатившегося по снегу измененного волка. В его огромной уродливой голове красовалась огромная дыра, поглотившая верхнюю челюсть и часть черепа. Оголенная и изломанная кость, кровоточащее мясо и пульсирующий комок звериного мозга впечатались в память. А хищник не пал замертво и пытался подняться на подламывающихся лапах, вслепую хлеща вокруг себя плетью костяного хвоста… Щелчок?!

Хриплый и надсадный кашель. Пятна крови на снегу. Рвущая боль в груди. Тоскливый волчий вой… Щелчок?!

Сердце пропустило удар, мир окрасился багровыми оттенками, надсадно взревели моторы…

– Вар!!! Вар!!! Ва…

* * *