Клинок чести

Тайга не ставила ей преград – переплетённые и усыпанные мириадами игл ветви на несколько мимолётных мгновений словно разошлись в стороны, пропуская тонкий девичий силуэт и смыкаясь за её спиной. Но снег на них так и не был потревожен, от чего у наблюдавших за девушкой людей сложилось очень странное впечатление об увиденном.

– Ты её видишь? – неверяще спросила Алла, часто-часто моргая и пытаясь избавиться от наваждения, и пожаловалась: – У меня визор барахлит!

– С твоим визором всё в порядке, – отмахнулся её муж, не спуская напряжённого взгляда с непроницаемой стены из хвойных ветвей. – Она что-то сделала. И это никак не относится к привычным для нас «техникам». Леон пробыл у кочевников едва ли сутки и сумел сделать правильные выводы. И даже придумал правдоподобную сказку для меня и Сяо. Вот засранец, мне же он мог хотя бы намекнуть!

В его голосе звучали обиженные интонации, хотя на самом деле Геннадий не испытывал подобного чувства, хорошо понимая, какую важность и цену имела информация о народе Э’Вьен и его особенностях.

– Аля, мы не наделали глупостей, доверившись малознакомой девчонке? – поинтересовался он после небольшой паузы, неохотно поворачиваясь к тайге спиной. – Что она тебе обещала?

– Илана обещала помочь Леону. Упирала на древние знания, способные уберечь нашего остолопа от неприятностей, – невнятно произнесла Алла, снимая с головы «глухой» тактический шлем с Т-образной прорезью цифрового визора. – Чёртовы помехи! У меня картинка рябит!

– Тебе не показалось. Она действительно просочилась в чащу, словно нематериальный дух. Последние несколько шагов Илана даже следов на снегу не оставляла, – успокаивающе улыбнулся её муж. – Не припомню, чтобы ты проявляла подобную доверчивость. Почему ты встала на её сторону?

Раздражённо отшвырнув шлем, напичканный дорогой и бесполезной электроникой, Алла отвернулась от него, плотнее натянула вязаную шапочку, поправляя выбивающиеся из-под воротника длинные рыжие волосы. Её молчание подозрительно затягивалось…

– Я проверю снегоходы. А ты подумай над моим вопросом. Вдруг нам стоит догнать её и… помешать применению таинственных древних знаний? – недовольно пробурчал Гена, так и не дождавшись ответа, и отошёл.

Его шаги звучно приминали снег – хрустящая корочка наста не выдерживала натиска подошв зимних военных ботинок и веса их носителя. Носитель проваливался чуть ли не по колено, тихо матерился себе под нос и продолжал идти, порождая в лесной тишине всё новые и новые аккорды человеческого шума.

Алла молчала, не спуская глаз с тёмного массива заслонивших ушедшую девушку хвойных гигантов. Тайга отвечала ей взаимностью, предпочитая не вмешиваться в мысли женщины, что безуспешно пыталась отыскать рациональный и логичный ответ на вопрос мужа.

Её доверие к малознакомой девушке, что несколько дней назад неожиданно оказалась на пороге её дома, имело истоки в сердце – в любящем, добром и по-домашнему тёплом женском сердце, предпочитавшем чувствовать, а не размышлять. И сердце подсказывало ей, что та самая девица не желает её названому сыну зла, пусть и является его заложницей…

– Не подведи меня, Илана. Не подведи… – шепотом попросила Алла, поворачиваясь туда, где её муж уже возился с двумя снегоходами, взятыми в аренду для спонтанной вылазки в лес. – Гена! Ну что ты там ковыряешься с видом академика? Не трогай, ещё сломаешь!!!

– Отстань от меня, женщина! Я совершаю чисто мужской ритуал, суть которого тебе не понять! Лучше принеси мне термос с чаем!

Отголоски их шутливой перепалки достигли слуха Иланы, даже несмотря на то, что она успела довольно далеко уйти – её невесомая и летучая поступь и в самом деле не оставляла следов на снегу – девушка бежала легко и целеустремлённо. Тайга нашептывала ей направление, рассказала, о чём говорили её спутники, мимолётно познакомила с беличьей семьёй, что любопытно наблюдала за ней, сопровождая её в путешествии к месту Силы.

Магию Атлантов и Искусство Бахира нельзя подвергать сравнению. Слишком уж разные дисциплины, абсолютно непохожие принципы построения энергоформ и, как следствие – различные результаты даже при некоторой внешней идентичности.

Шаманы же только начинали познавать Истинное Волшебство, и потому при сотворении заклятий и проведении ритуалов очень зависели от множества сторонних факторов. Там, где маг Атлантов был способен обойтись несколькими жестами или вербальной формулой заклинания, подкрепляющими мыслеформы, что направляли энергию татастхи в нужное русло, там шаманы вынуждены были изворачиваться, или жертвуя собственной жизненной силой, или подгадывая астрологические даты или используя природные скопления бахира.