Клинок флибустьера

Все эти клинки были красивы той лаконичной, функциональной красотой, которая отличает мастерски сделанное оружие, особенно старинное; кроме того, они были богато отделаны — позолоченные рукоятки и ножны, некоторые украшены цветной эмалью, инкрустацией и даже драгоценными камнями.

Впрочем, саму Милу холодное оружие не очень интересовало, но что эти снимки говорили об их владельце?

Она еще немного полистала фотоальбом, и вскоре у нее запестрело в глазах от бесчисленных лезвий и рукоятей, глаза начали слипаться, и наконец Мила заснула.

Ей снилось, что она идет по узкой безлюдной улочке незнакомого средневекового города.

Под ногами у нее булыжная мостовая, по сторонам — мрачные каменные стены, высоко над головой — узкая полоса лилового ночного неба, в котором мерцает одинокая звезда.

Мила спешит, она хочет как можно скорее вырваться из этой улицы к свету, к людям…

Она знает, что где-то впереди — ярмарочная площадь, лотки с горячим пуншем и сладкими пряниками, карусели, шарманки, яркие вертепы бродячих кукольников…

И вдруг она слышит позади чьи-то шаги.

Неровные, сбивающиеся с ритма, — должно быть, идущий следом человек хромает. Но тем не менее он идет очень быстро, неумолимо приближаясь к беглянке.

Шаги эти отдаются от каменных стен, двоятся и множатся, словно позади нее идет не один человек, а целая толпа… шаги приближаются, нагоняя ее…

Мила прибавляет шагу, чтобы оторваться от своего преследователя — но его шаги все громче, все ближе…

Она идет еще быстрее, почти переходит на бег — но это не помогает.

Миле хочется оглянуться, чтобы увидеть своего преследователя, взглянуть в его глаза…

Но в глубине души она знает, что этого ни в коем случае нельзя делать, что, увидев его лицо, тем более заглянув в его глаза, она попадет в страшный, смертельный плен…

Вдруг где-то высоко над ее головой открывается окно.

В него выглянула какая-то женщина…

Мила запрокидывает голову, она смотрит на незнакомую женщину с мольбой, надеясь, что та поможет ей, покажет выход из этого каменного ущелья, — но незнакомка в ответ на немую мольбу разражается страшным, издевательским хохотом.

Мила смогла наконец разглядеть ее лицо — и похолодела от ужаса: у незнакомки единственный глаз посреди лба, а по углам ее хохочущего рта торчат кривые клыки…

Мила уже бежит, но шаги за спиной все громче, все ближе.

Наконец она добегает до угла, улица делает крутой поворот…

Вперед, скорее вперед! Там, за углом, должны быть люди, должен быть свет…

Но за углом та же самая улица, то же самое беспросветное каменное ущелье!

Мила бежит, задыхаясь, она уже потеряла надежду и бежит просто по привычке, по инерции.

Преследователь все ближе…

Мила уже чувствует спиной его горячее дыхание…

И вдруг впереди нее из глубокой ниши в каменной стене выходит человек.

Худой и мрачный, как ворон, он одет во все черное.

— Помогите! — кричит Мила из самых последних сил, на последнем дыхании.

Человек в черном ничего не говорит, он молча кивает и встает посреди улицы, лицом к Миле и ее преследователю.

Мила по инерции пробегает мимо него, и только после этого останавливается и поворачивается.

Только теперь она видит своего преследователя.

Это не человек. Это темная, бесформенная фигура, непрерывно меняющая свои очертания.

Вот она превратилась в клубящееся черное облако, из которого проглядывают страшные, уродливые лица… вот она становится огромным косматым зверем…

И все время из глубины этого создания выглядывают пристальные голодные глаза.

Мила понимает, что, попав под гипноз этого взгляда, она исчезнет, пропадет, страшное создание выпьет ее взглядом.

Но теперь она в относительной безопасности, потому что между ней и бесформенным монстром стоит человек в черном и именно на него устремлены глаза монстра…

А человек в черном тем временем что-то говорит монстру.

Мила прислушивается к его словам — но не понимает их: незнакомец говорит на странном, незнакомом, удивительном языке, в котором явственно слышится вой ночного ветра, шум бушующего моря, звон мечей и конский топот.

Эти слова заставляют монстра остановиться, но он не думает отступать.

Бесформенное облако становится больше и темнее, оно поднимается к крышам домов, собираясь потом обрушиться на Милу и ее мрачного защитника…

И тут человек в черном выхватил из висящих у него на боку ножен узкий клинок.

Монстр разражается рокочущим смехом, больше похожим на горную грозу…

Но человек в черном взмахивает своим клинком, словно рисуя в воздухе сложный узор, — и там, где прошло лезвие его клинка, воздух начинает светиться, искриться, переливаться, как радуга.

И вот уже между черным человеком и безликим монстром возникает светящаяся, переливчатая пелена.

И монстр, оставшийся по другую сторону радужной завесы, начинает бледнеть, уменьшаться в размерах…

И вот он уже исчез, растворился во тьме. Его словно никогда и не было.

Мила поворачивается к своему неожиданному спасителю, чтобы поблагодарить его…

Но вдруг видит, что у человека в черном нет лица. На месте лица гладкая фарфоровая маска без глаз, безо рта.

Мила вскрикнула от ужаса…

И проснулась.