Клинок молчания

Храм Праджны[8] находился в центре города. Некогда заброшенный и полуразрушенный, он грозил исчезнуть совсем, пока люди не начали вдруг снова приходить туда для молитвы. Постепенно их становилось все больше, и теперь храм Праджны стал самым крупным из буддийских мест поклонения в Чанхоне. Густые облака дыма от курильниц и множество монахов с довольными лицами свидетельствовали о его возрастающем благополучии и успехе. Непонятно почему, но чем больше у людей становилось материальных ценностей, тем менее духовно удовлетворенными они чувствовали себя.

Неудивительно, что во дворе храма яблоку негде было упасть. Господин Чжин громко выругался, пытаясь пробиться сквозь толпу. Он нес в руках большую связку благовонных палочек.

– Черт, у вас всех что, нет дома? – возмутился он, толкнув женщину перед собой в спину.

Льян Сихай скривился, и возле его рта проступили жесткие суровые морщины. Этого было достаточно, чтобы господин Чжин замолчал. Он осторожно протянул палочки Льян Сихаю.

– Восемьсот восемнадцать юаней. – Заметив вопросительный взгляд Льян Сихая, господин Чжин быстро добавил: – Я взял самые дорогие.

Объяснение не удовлетворило его патрона.

– Дело не в потраченных деньгах, а в том, что у тебя в сердце, – сказал тот.

В ответ господин Чжин лишь недоуменно поморгал.

Льян Сихай развернулся с улыбкой и пошел к центральной курильнице.

При виде него другие расступились в стороны: в храме редко появлялись такие богатые и влиятельные посетители. Льян Сихай не обращал на них внимания; он давно привык к тому, что на него смотрят и перешептываются за спиной. Несколько минут он простоял перед курильницей, сложив руки в молитве. Потом двинулся в зал Махавиры[9], главное помещение в любом традиционном буддийском храме.

В зале Льян Сихай с благоговением подошел к статуе Будды. Заметив его, сонный монах возле гонга сразу проснулся; его глаза загорелись, стоило ему осознать, кто к ним пожаловал. Поздоровавшись с Льян Сихаем, монах изо всех сил ударил в гонг. Прозрачный звон заставил остальных посетителей повернуть головы; казалось, один Льян Сихай не заметил его. Он смотрел только на Будду. Медленно подошел к молитвенной подушке перед статуей, опять сложил руки перед грудью и поправил положение стоп.

Он свел пятки вместе, носки расставил врозь, а потом поклонился, не спуская глаз с кончиков своих пальцев. Опустил на подушку правую руку, продолжая держать левую перед собой. Правой рукой нащупал центр подушки, согнул колени и встал на нее. Перенес левую руку на подушку, на расстояние ладони от правой. Потом прикоснулся к подушке лбом, точно между ладонями, развернув их кверху в знак полного повиновения.

Его образцовое поклонение не осталось незамеченным. Пара, молившаяся на соседних подушках, наблюдала за процессом с неприкрытым восхищением. Женщина, не удержавшись, ткнула мужа пальцем в бок:

– Только погляди на него – вот это мастерство! Тебе бы у него поучиться.

Господин Чжин тоже с восторгом смотрел, как молится Льян Сихай. Он видел, как голова босса медленно наклоняется и поднимается над подушкой. Он пытался прислушиваться, но понять, о чем говорится в молитве, так и не смог.

Несколько раз распростершись ниц, Льян Сихай развернул руки ладонями вниз и начал подниматься. Правую руку он передвинул в центр подушки, а левую вернул в молитвенное положение перед грудью. Медленно встал на ноги и выпрямился, сложив обе руки перед собой.

Закончив молитву, Льян Сихай повернулся к старому монаху, который вошел в зал, пока он лежал ниц, и ждал в молчании возле статуи Будды.

– Настоятель Чжинхен! – обратился к нему Льян Сихай с поклоном.

Настоятель широко улыбнулся, возвращая поклон.

– Милостивый Льян, вот вы и вернулись!

– Да, – просто ответил Льян Сихай.

– В последний раз вы пожертвовали храму триста тысяч юаней, а у меня даже не было возможности смиренно вас поблагодарить…

– Не надо благодарностей, наставник, – быстро ответил Льян Сихай. – Я сделал то, что должно.

– Вы обратились к Будде всем сердцем, поэтому Будда благословил вас и будет защищать, – монах приветливо кивнул.

С почтением и трепетом в голосе Льян Сихай произнес:

– Амитабха. – Это было священное имя Будды с запада, с «Чистой земли». Каждый, кто повторяет это имя и в мыслях сосредоточен на Будде, возродится в раю, достигнув совершенного просветления.

На выходе из храма лицо Льян Сихая сияло искренней улыбкой.

* * *

Настроение в конференц-зале Департамента общественной безопасности было мрачнее некуда. Неожиданные события второй половины дня превратили и без того сложное и запутанное дело в сущий кошмар.

После завершения теста на полиграфе Хан Веймин представил два набора противоречащих друг другу результатов. Первая часть теста давала четкий отрицательный ответ, вторая – четкий положительный. Хан Веймин объяснял это тем, что Син Чжисен не лгал полиции. Однако в отель он пришел не на обычную встречу. Вслух Хан Веймин этого не сказал, но все понимали, что по результатам теста Син Чжисен явился в отель «Бэй-Сити», чтобы кого-то убить. Просто в итоге он убил не того человека.