Клинок предателя

— Я вас не знаю. Никого из вас. Не знаю, кто вы и чего хотите. Я здесь не для того, чтобы начать восстание. Не для того, чтобы явить вам знак — святым известно, я не желаю вести добрых людей на смерть. — Я сделал паузу, ожидая реакции, но не дождался и продолжил: — В вашем городе был нарушен закон, королевский закон. С семьей этой девочки жестоко расправились, и сама она стала мишенью для наемных убийц. Лоренцо сказал вам правду. Меня зовут Фалькио валь Монд, и я — первый кантор плащеносцев. Я вынес решение в пользу девочки, поэтому собираюсь сделать все, чтобы спасти ей жизнь во время Кровавой недели. Именно поэтому я пришел сюда. Я все сказал.

Если Лоренцо и был разочарован моей речью, то он этого не показал. Лишь широко улыбнулся, словно я только что призвал всех добрых людей на битву.

— Вы это слышали? — спросил он. — Закон был нарушен, жизнь девочки висит на волоске, и этот плащеносец сражается, чтобы спасти ее. Фалькио валь Монд спасет ее.

Он повернулся ко мне и преклонил колено.

— Милорд кантор, меня зовут Лоренцо. Мой клинок — ваш, моя сила — ваша, и жизнь моя принадлежит вам.

Не ожидая ответа, он встал и повернулся к толпе.

— Кто еще готов сражаться рядом с Фалькио?

Раздался оглушающий рев, мое имя выкрикивали снова и снова. К чертям амулеты, Шивалль их даже из дворца услышит.

— Благодарю вас, — тихо сказал я Лоренцо. — Но сейчас нам нужно…

Он либо не расслышал меня сквозь шум, либо сделал вид, что не расслышал.

— Мы предприняли великое начинание, мои братья и сестры, так давайте праздновать! Кто–нибудь, принесите сюда еды и питья!

Снова раздался рев.

«Святая Лайна, Ставшая шлюхой во имя богов, — подумал я, — кто все эти люди?»

* * *

Следующие несколько часов прошли как во сне, в странном сне. Действие леденца почти закончилось, Алина проголодалась и очень устала, и я решил дать ей возможность отдохнуть и поесть, чтобы не полагаться на смесь из целебных трав и магических сластей, которые рано или поздно сказываются на здоровье.

— Ну что вы об этом думаете? — спросил Лоренцо, обведя рукой своих новых плащеносцев. Музыка и танцы возобновились с еще большим рвением, некоторые разбились на пары и ушли в другой зал упражняться на мечах.

— Похоже, все они весьма воодушевлены, — ответил я, не зная, что еще прибавить.

Парни обращались с клинками умело: наверняка брали уроки у местных учителей фехтования, по обычаю богатых людей. Нельзя же их винить за то, что они с охотой машут клинком. Но все же что–то тут не складывалось.

— С чего все началось? — спросил я.

Лоренцо поглядел на меня и улыбнулся, подняв брови.

— О, это та еще история, но сейчас не время для этого. Время для поединков!

— Поединков?

Он вскочил со стула и махнул рукой, чтобы музыка прекратилась.

— Братья и сестры, давайте покажем кантору, на что мы способны!

Снова раздались радостные возгласы, вперед вышли несколько парней и девушек с обнаженными клинками в ожидании сигнала Лоренцо. Он ткнул в ближайшую пару. Девушка была изумительно хороша собой: темные волосы обрамляли прекрасное лицо, даже чуть резковатые черты его не портили; по ее взгляду, брошенному на Лоренцо, я понял, что они близки. Парень в темно–зеленой рубашке под черным пыльником, стоявший рядом, походил на нее ростом и сложением.

— Первыми станут Этриша и Мотт, вторыми — Саллесс и Коул.

Не обошлось без разочарованных взглядов, но толпа быстро расступилась, дав место бойцам.

— Они будут драться на боевых клинках? — спросил я.

Обычно мы, плащеносцы, тоже упражнялись с клинками, а не с деревянными шпагами, но у нас и опыта было побольше, чем у этих юнцов.

— Увидите, — ответил Лоренцо.

Мотт первым бросился на Этришу, но она очень аккуратно ушла от удара и направила острие клинка ему в грудь. Сделала выпад, и я уже подумал, что девушка вот–вот проткнет его, но он отпарировал тыльной стороной перчатки со спокойной точностью, какую я наблюдал лишь у Кеста. Затем парень развернул руку и нанес удар в лицо Этриши, слишком быстрый, чтобы она успела уклониться, и все же ей удалось. Невероятное зрелище: они словно читали мысли друг друга и заранее знали все движения. А затем до меня дошло: они и впрямь знали все движения заранее.

Я наклонился к Лоренцо и сказал:

— Это не поединок, а представление. Сценический бой.

Лоренцо улыбнулся.

— Ну да. Мы же не можем позволить, чтобы наши плащеносцы ранили друг друга, правда?

Я был потрясен. Заставлять бойцов заучивать партию и просто воспроизводить ее — это наихудший способ тренировки. Отчего–то они считали, что скорость и острые клинки лучше, чем настоящий бой на деревянных учебных клинках. О чем они только думали?

После прекрасной, затейливой серии ударов бой закончился тем, что Этриша остановилась над поверженным Моттом в эффектной позе, направив острие клинка в его глаз.

Раздался гром аплодисментов.

— Это безумие, — сказал я Кайрну. — Почему вы не упражняетесь так, как следует?

— Думаю, довольно невежливо критиковать нашу систему тренировок в нашем же доме. Вы так не считаете? — спросил Лоренцо.

— Я предлагал… — начал Кайрн.