Клинок предателя

В Пертине говорят: «Жизнь – это сделка, которую заключаешь с богами». Хочешь быть воином – поклянись, что станешь честно и смело сражаться всю свою жизнь, и тогда ты заключишь сделку с Войной и будешь лить кровь во имя нее. Война же, в свою очередь, укрепит твои кости и сгустит кровь. Хочешь быть торговцем – поклянись, что станешь странствовать по земле и не слишком часто обманывать людей; тогда ты заключишь сделку с Монетой, и она, в свою очередь, дарует тебе защиту и сговорчивых клиентов. Я заключил сделку с Любовью и поклялся, что на всю жизнь отдам свое сердце лишь одной-единственной женщине. Любовь же одарила меня сладчайшими улыбками и теплыми ночами, но ненадолго. Алина была прекрасна; не стану тратить ваше время, описывая ее, потому что, возможно, вы со мной не согласитесь, и тогда мне придется научить вас первому правилу клинка. А может случиться даже худшее: вы влюбитесь в нее и испытаете лишь небольшую часть тех горестей, которыми моя жизнь наполнена до самых краев.

Нам было по семнадцать, когда мы встретились, в двадцать лет она умерла. Мы венчались, любили, спорили, говорили, голодали, ругались с соседями, кое-как пережили проклятье, наложенное на наш дом, и однажды даже едва не завели ребенка. А потом она умерла, потому что наш герцог возжелал ее.

Я любил короля Пэлиса, но ненавидел всех предыдущих королей, а пуще всех его отца, короля Греггора.

Не знаю, зачем король с герцогом и своими слугами свернул на дорогу, проходившую мимо нашего дома. Возможно, они захотели поохотиться, прежде чем вернуться в замок Арамор, свою королевскую резиденцию на юге страны. Или кто-то из соседей, желавших захватить нашу землю, сыграл с нами злую шутку. А может быть, Любовь, обиженная тем, что я пренебрегаю молитвами, решила расторгнуть сделку. Как бы там ни было, королевский кортеж проезжал мимо нашего дома, и герцог предложил королю остановиться и отдохнуть.

Во время войны и массовых беспорядков лорд имеет право призвать на службу любого подданного. Наш герцог несколько излишне вольно трактовал понятие «война» и потребовал, чтобы мы тотчас поднесли им с королем кушанье и питье. Мы повиновались и дали им всё, что имелось, даже свои запасы на зиму. Я был таким же скупцом, как любой из моих соседей, и вдвое больше задирой, но не болваном: шутить с королями – нет, увольте.

Йеред, герцог Пертинский, благодушествовал: мы ему угодили. Король же Греггор и его слуги к кушаньям отнеслись прохладно, и я уж подумал, что пронесло, даже нам кое-что останется после их отъезда. Дурак был и слишком наивен.

– Ты мой подданный? – спросил герцог.

Вопрос не глупый, как может показаться. Мы жили на границе Пертина и Лута, и между нашим герцогом и соседним, Хольмом, постоянно велись споры о том, кому мы должны платить подати.

– Ваш, милорд, и каждый год плачу подати вам, – смиренно сказал я.

– Неужели? Значит, ты редкий болван, мой добрый друг.

Он и его слуги добродушно засмеялись, и я почти убедился, что на этот раз точно пронесло. Подумаешь, нужно лишь помалкивать да кланяться как можно ниже – да я бы что угодно сделал, лишь бы он поскорее убрался с моей земли.

– А это еще кто? – спросил Йеред. Я оглянулся и увидел, как Алина закрывает ворота, чтоб козы не разбежались: один из молодцов герцога оставил их открытыми.

– Это моя жена, милорд, – ответил я.

– Чертовски миловидную бабенку ты себе нашел, парень. Иди сюда, красотка, позволь своему герцогу взглянуть на тебя.

– Уже поздно, Йеред, я голоден, но не собираюсь есть то, что еще сегодня утром росло на грядке, – раздраженно сказал король Греггор со скучающим видом. «Добрый знак», – подумал я.

Йеред расхохотался.

– Мне тоже захотелось сладенького, ваше величество. Прошу вас, дайте мне лишь несколько минут, чтобы я смог убедиться, что мое право собственности соблюдается.

Греггор махнул рукой.

– Как тебе будет угодно.

Йеред посмотрел на меня. Ростом он не вышел, поэтому я старался горбиться, чтобы невзначай его не обидеть.

– Так значит, подати уплатил, парень?

– Да, милорд.

– Все? Не врешь?

– Нет, милорд. В прошлом году мы отдали семь грошей, в этом восемь. У меня и бумага имеется. Если хотите, могу показать…

– Довольно! Хватит блеять, словно овца. Где твой хребет, парень?

Герцог повернулся к слугам.

– Вы это видели? И с этим стадом мне приходится идти на войну. Даже удивительно, как эти варвары нас еще не захватили.

Он взял кубок с вином и отдал мне.

– На, сам пей эту мочу. Может, это прибавит тебе храбрости?

Я выпил: это же все равно было мое вино.

– А теперь поговорим о податях. За землю ты уплатил?

– Да, милорд, четыре гроша, милорд.

– Хорошо-хорошо. А за коз?

– Да, милорд, два гроша.

– А за… э-э-э… кур?

– Да, милорд, и за кур два гроша.

Герцог загибал пальцы.

– Всего, выходит, восемь грошей.

– Да, милорд. Восемь в этом году, как я и говорил, милорд.

Люди герцога угодливо захихикали, предвкушая шутку, которую и прежде слыхали.

– Значит, ты заплатил за коз и кур, а как насчет остальной живности?

Я потряс головой, делая вид, что не понял шутку.

– Прошу прощения, милорд, я не…