Клинок предателя

– Посмотрите на эту девочку, – сказал я и поднял руку Алины. – У нее отобрали семью, всех убили, и не в бою, потому что это не в обычаях Ганат Калилы. Нет, в ее дом пришли мужчины в черных одеждах, на которых даже не было семейного герба. Они осадили ее дом еще до начала Кровавой недели, и стражники не посмели их остановить. Герцог не остановил их. Вы не остановили их. – В горле у меня перехватило. – И я не остановил их.

А теперь они все мертвы, и девочка осталась совсем одна. Но несмотря на это – вопреки всему – она пришла, чтобы исполнить закон герцога, исполнить ваш закон. Она могла бежать, но предпочла остаться. Она пришла и стоит здесь, на Рижуйском валуне. – Я ткнул пальцем в герцога. – А ваш герцог говорит, что может менять законы по собственному усмотрению, что Ганат Калила будет продолжаться еще целые сутки. И зачем жаловаться? Это ведь всего лишь одни сутки Кровавой недели, один день! Вот что я вам скажу. Я объехал нашу страну вдоль и поперек дюжину раз, и в каждом городе, в каждой деревне и селении, даже здесь, в Рижу, неделя состоит из семи дней. А Ганат Калила, Кровавая неделя, и так уже длится девять дней! А с этого года – десять! А в следующем году что будет? А потом? Герцог говорит, что Ганат Калила делает вас сильнее. Подумайте, какими сильными вы станете, если Ганат Калила будет продолжаться круглый год!

Дюжина воинов герцога пробиралась к нам, расталкивая стоящих людей. Толпа была густая, и двигались они медленно, но верно. У меня заканчивалось время. Я глянул на Алину и снова крикнул в толпу:

– Эта девочка крохотная, такая же, как и ваши дети. Она весит не больше бочонка с вином. Поэтому я спрашиваю вас, сможет ли Валун выдержать этот вес или разобьется под тяжестью вашего страха?

– Никто не сможет разбить Валун! – воскликнула женщина. Крупная, широкоплечая, она подошла к нам и преклонила колено перед Алиной. – Я буду защищать девочку, если она останется, я буду защищать ее имя, если она уйдет. И я готова заплатить за это кровью.

– И я готов заплатить, – сказал парень, скорее мальчишка, чуть выше самой Алины. Он преклонил колено и крикнул: – Никто не сможет разбить Валун!

– Никто не сможет разбить Валун, – послышался чей-то голос. Я даже не разглядел, кто говорит, но фраза посыпалась со всех сторон. Мужчины и женщины преклоняли колено, повторяя ее. Когда голоса затихли, впереди образовался свободный пятачок, но зато за нами стояла толпа коленопреклоненных людей.

Кто-то захлопал в ладоши – это был герцог. Он стоял на другом конце площади, в сотне футов от нас, его окружали Шивалль, охранники и отряд из пятидесяти лучников, выстроившихся цепью.

– Отличные слова, – усмехнулся герцог. – Какой же ты мастер, шкурник: из твоих уст измена звучит как благородная затея.

– Первый закон Рижу – не измена! – воскликнул сердито мужчина и встал с колена. Тут же его шею пронзила стрела, и он рухнул на землю.

– Тут я определяю, что такое измена, – спокойно сказал герцог. – Всякий, кто осмелится сказать хоть слово, будет считаться изменником и получит заслуженное наказание. Ганат Калила продолжится отныне и навсегда. Девочка – преступница, ее схватят и казнят, ее имя и род навсегда исчезнут из списков; так мы поступим со всеми, в чьих жилах течет кровь предателей. Ну что? – добавил он в гробовой тишине. – Что скажешь, шкурник? Это всё, что ты можешь им предложить? Пустые слова? Этим ты ничего не добьешься. Мертвец не способен прокормить свою семью. Что с ними будет, когда ты сбежишь, драная шкура? Где твои друзья-магистраты? Когда они придут, чтобы утвердить закон после того, как ты уедешь? Давай же, плащеносец, ты уже выслушал все показания. Выноси приговор!

Толпа взирала на меня, и в их глазах снова горел лишь страх.

– Мой приговор таков, – решительно сказал я. – Ганат Калила незаконна. Она нарушает законы нашей страны и, что гораздо важнее, законы этого города. Поэтому с сегодняшнего дня Кровавая неделя в Рижу отменяется. Герцог прав: скоро я отсюда уеду, живой или мертвый. Поэтому не смогу настоять на исполнении приговора. И войско плащеносцев не придет, чтобы защитить закон. Остаетесь только вы. Единственный истинный Валун.

Одну за другой я оторвал черные пуговицы плаща и снял с них мягкие кожаные чехольчики, под которыми засияли золотые кругляши. На каждой монете стояла печать королевских магистратов. Этой суммы было достаточно, чтобы на протяжении года кормить двенадцать семей.

– Мне нужны присяжные, – сказал я. – Двенадцать мужчин и женщин, которые возьмут на себя ответственность за исполнение закона. Двенадцать человек, которые останутся здесь после того, как я уеду, и сделают все, чтобы сказанное сегодня не забылось. Двенадцать человек, готовых умереть ради победы. – Я швырнул золотые монеты на землю, они зазвенели и покатились.

Никто их не поднял.