Клинок самурая

— Пожалуйста, подождите. Я его позову.

Хиро вспомнил, как трепетали занавеси во время его визита в полдень. Он бросил взгляд через прилавок. Остальные посетители уже вернулись к своим беседам.

— Прежде чем ты уйдешь, — тихо сказал Хиро, — может быть, ты ответишь на несколько вопросов? Ты видела Казу прошлой ночью?

Щечки девушки заалели, она опустила взгляд на столешницу.

— Да, Ито-сан был здесь.

— Во сколько он появился?

Хиро надеялся, что чувства Томико к Казу скорее помогут, а не введут в заблуждение.

Прежде чем ответить, она подняла глаза.

— После заката. Не помню точное время, но было уже темно. Он появился как-то внезапно. Простите, что не могу сказать более точно.

Ответ совпадал с ответом её отца и Казу. Гораздо важнее было то, что она смотрела синоби в глаза и не выказывала никакого смущения, отвечая на вопрос.

— А ты помнишь, во сколько он ушел? — поинтересовался Хиро.

Она посмотрела на прилавок.

— Он был здесь, когда я уходила спать. — Томико прикусила нижнюю губку. — Он в добром здравии?

— Казу в полном порядке, — ответил Хиро. — Уверен, он по достоинству оценит твое беспокойство.

Томико кивнула. Румянец вернулся.

Хиро было немного жаль девушку. Она была не первой, кто влюбился в эффектного Казу, и дела её здесь обстояли не лучше, чем у остальных, хотя синоби подозревал, Томико в курсе, что шансов у неё нет. Ни один самурай не женится на дочери торговца. Если Томико все понимала правильно, Ито Казу был для неё недосягаем.

Раздвинулись норэн, и в зал из кухни вышел Гиндзиро. Он поклонился Хиро и с улыбкой распрямился.

— Спасибо, Томико, — сказал он. — Можешь вернуться к матери.

Девушка посмотрела на Хиро так, словно хотела добавить что-то еще. Но передумала и, поклонившись, ушла.

Когда Томико исчезла за занавеской, Гиндзиро тихо спросил:

— Ито-сан нужна помощь?

Гиндзиро очень давно имел дела с сакэ и теми, кто его пил, чтобы носом чуять неприятности.

— Не думаю, — ответил Хиро, — но я хотел бы знать точно, во сколько вчера он ушел отсюда.

— За полчаса до того, как храмовые колокола прозвонили полночь.

— До полуночи, — повторил Хиро.

— Мне сказать, что он ушел раньше? — спросил Гиндзиро. — Мне не понравился твой самурай-спутник. Он похож на человека, который лишь пытается найти того, кого можно обвинить. Я слышал насчет убийства в сегунате и не хочу, чтобы у Казу были неприятности. Он имеет к этому отношение?

— Откуда ты прознал об убийстве? — спросил Хиро.

Сакэвар покачал головой.

— Я не раскрою тебе своих источников, итак уже выставил Ито-сан не в лучшем свете перед этой выпендривающейся обезьяной из сегуната.

Гиндзиро тут же продолжил:

— Прежде, чем ты спросишь, я не знаю, кто убил служащего, и впутываться во всё это не намерен. Что там Ито-сан натворил — или не натворил — за пределами моего магазина, меня не касается.

— Зачем ты мне об этом говоришь? — поинтересовался Хиро. — Ведь я могу доставить Казу неприятности точно так же, как и человек из сегуната.

Губы торговца изогнула понимающая улыбка.

— Не можешь. Я знаю людей так же хорошо, как и свои бутылки, ты не способен на предательство.

Хиро приподнял бровь, но тему сменил.

— Ты уверен, что Казу ушел до полуночи?

— Моя жена ложится спать, когда колокола бьют полночь, — ответил Гиндзиро. — За полчаса до этого я объявляю, что закуски больше подаваться не будут. Казу ушел сразу, как только я это сказал. Насчет времени я уверен.

— Еще один, последний, вопрос, — сказал Хиро.

— Казу не был пьян, — сказал Гиндзиро, предвосхищая вопрос.

Слова торговца камнем упали на сердце Хиро. Казу ушел из магазина, чтобы убить Сабуро, и он не сказал Хиро правды.

Синоби сжал челюсть, пытаясь побороть неожиданную и непрошенную ярость, поднимавшуюся в груди. До убийства Сабуро ему не было дела (такова жизнь синоби), но ложь Казу поставила под угрозу миссию, а это было серьезным преступлением как против Хиро, так и против рю.

— Мои ответы тебя расстроили? — Гиндзио посмотрел на Хиро через прилавок, обеспокоенный его молчанием.

Синоби выдавил из себя улыбку.

— Нет. Я ценю твою помощь и осмотрительность. Не стоит переживать насчет Казу. Его сегодня ночью ограбили, возле реки, но сам он не пострадал.

Гиндзиро нахмурился и принялся протирать прилавок полотенцем.

— Полиции следует патрулировать реку по ночам. Воры совсем осмелели.

— Отчаяние всегда граничит с дерзостью. — Выговорив эти слова, Хиро почувствовал, что гнев испарился, уступив место внезапному ознобу. Если Казу убил Сабуро по приказу Хаттори Ханзо, школа может потребовать ликвидировать всех, кто подозревает его в преступлении. Казу знал, что Хиро и отец Матео раскрыли убийство Акеши, и мог заподозрить, что сёгун и в этот раз попросил их содействия. Казу мог молить о помощи с целью сбить их со следа.

Но Хиро на это не купился, и если его присутствие станет угрозой для Казу… синоби придется противостоять смертоносной силе. Хиро сражался лучше Казу, но тот прекрасно знал, что слабое место Хиро — иезуитский священник.