Клинок выковывается

«Буду надеяться на мастерство кузнецов, ковавших наконечник и крепёжный цилиндр». — Я перехватил оружие в оборонительную позицию и внимательно следил за противником.

Он пока разогревал мышцы — сначала медленно вращал саблю, а затем ускорял её полёт. Было видно, что своим оружием он владеет превосходно. У меня снова выступил холодный пот.

— К бою? — поинтересовался он, закончив разминку.

Я отвечать не стал, а только кивнул.

Виконт тут же пошёл в атаку. Обманчиво медленно скользнув вперёд, он внезапно совершил резкий рывок, мгновенно сблизившись со мной, и сделал выпад. Я уклонился от атаки, пропустил его руку с саблей вдоль копья и отпрыгнул назад, старательно разрывая дистанцию, чтобы получить преимущество в длине оружия. Виконт тут же поменял направление своего удара, и его меч возвратным движением чиркнул по моему копью, которое я возвращал к себе. Небольшой сноп искр насторожил меня, а по его усмешке я понял, что именно этого он и добивался.

Бой потёк в не лучшей для меня форме. Виконт, подвижный как ртуть, постоянно старался достать своим мечом моё копьё, и как я ни старался пропускать его руку с саблей вдоль копья, чтобы не было нанесено прямого удара, изредка он всё же умудрялся цеплять его. Я впервые встретился с такой тактикой ведения боя, когда старались попасть не по мне, а по моему оружию.

«Так он и убивал свои жертвы, пользуясь превосходством оружия, — понял я, всё время разрывая дистанцию с ним, и постарался уберечь копьё от ударов, — сначала ломает оружие, а потом просто добивает».

После очередного снопа искр я решил осмотреть полученные повреждения. Отпрыгнув от виконта, быстро провёл по копью ладонью и опять направил его на противника. Всё, что требовалось, я заметил. Мне повезло — хотя моё копьё и не было цельнометаллическим, как у Рона, но всё же его лезвие было вковано в один конец длинного — больше локтя — металлического цилиндра, в который затем вставили крепкое дубовое древко и приклепали. Сабля виконта не перерубила металл, но оставила на нём заметную зарубку. «Ещё десяток таких ударов — и у меня в руках останется деревянный посох, — прикинул я, — а уж затем виконт просто нашинкует меня на ломтики».

Кроме того, я понял, что зря согласился начать бой раньше времени, усталость, которая вроде бы ушла, стала возвращаться, причём сильнее, чем после окончания первых боёв. «Сыграл виконт на моей глупости, — запоздало понял я, наблюдая за ним, — понял, что бой будет затяжным и что усталость от недавних поединков ко мне вернётся».

Бой действительно пошёл по такому сценарию. Полный сил виконт всё время двигался и вынуждал двигаться меня, отчего я тратил всё больше сил на перемещения. Если бы я был не уставший после первых боёв, его тактика была бы не столь эффективной, и мы просто измотали бы друг друга, но сейчас, когда часть сил была отдана мною в предыдущих поединках, я явно проигрывал. Всё чаще, экономя свои силы, я не разрывал дистанцию между нами, а старался отклонить его руку с мечом, действуя копьём.

Я увидел, как ухмыльнулся виконт: он понял, что мои силы стремительно иссякают. Бой затянулся намного дольше, чем я рассчитывал. Достать копьём его я не мог, мне уже с трудом удавалось вращать кончик копья, чтобы удар по нему не оставил меня без оружия.

Ещё через десять минут руки и ноги окончательно налились тяжестью, и вихрь копья стал медленно угасать. Я всё больше уставал, а пот заливал мне глаза. Усмешка виконта стала просто невыносимой — мы оба прекрасно понимали, к какой концовке движемся.

Через пять минут сил раскручивать наконечник у меня больше не осталось, и на нём стали появляться зарубки. Бой был практически закончен, вскоре у меня в руках останется почти бесполезный кусок дерева.

Я судорожно думал, пытаясь найти выход из безнадёжного положения, но холодная часть моего разума отметала все варианты как невыполнимые. Я уклонился от очередного выпада, сабля в который раз чиркнула по копью и… раздался жалобный хруст — я остался с посохом, отрубленный наконечник упал на землю. Усмешка виконта, которая весь бой не покидала его лицо, стала хищной, его ноздри затрепетали.

«Да, переоценил ты себя, Макс. — Самобичевание ничего хорошего не давало, но эти мысли я не мог изгнать из своей головы. — Переоценил и себя, и своё оружие. Теперь поплатишься за это».

Внезапно при уходе от удара у меня резко закружилась голова и стали отниматься ноги. Ничего не понимая, я посмотрел на противника, но тот, явно растягивая удовольствие, в решительную атаку не шёл, и по его виду я понял, что он тут ни при чём, что-то происходит у меня в организме. Тем не менее от опытного воина не ускользнуло то, что меня шатнуло на ровном месте, и представившуюся возможность он не упустил. Сабля, полоснув по доспеху и даже не заметив его наличие, чиркнула мне по рёбрам.