Клинсмер

- Насколько непроходимое это болото? По нему вообще пройти можно? - подал голос Олег. Он сидел мрачный в углу и смотрел на карту как-то рассеяно.

- Да, по нему можно пройти. С нами пойдет человек, он вырос в тех местах, он обещал провести отряд, - ответил Глеб.

- Кто он? - спросил я. - Насколько человек посвящен в детали предстоящей операции?

- Он знает, что нужно провести диверсионный отряд, сам он служит в «Витязе». Мы случайно с ним познакомились, когда искали кого-то, кто может рассказать про эту местность, это было два месяца назад.

- Ясно, - кивнув, произнес я. - У аналитического отдела есть план предстоящей операции хотя бы приблизительный?

- Есть один, но он шит белыми нитками. Это, конечно, кроме плана выйти на опушку леса, подняться в полный рост и с криком «Ура!» перебежать минное поле под огнем минимум двух дзотов.

- Отставить сарказм! - приказал я, хотя и сам улыбнулся. Грубая шутка растопила ледок в сердце. - Давай по делу, времени почти нет.

- По делу следующее, - пройдя возле доски, сказал Глеб, - каждое воскресенье в лагере выходной. Начальство с самого утра садится на машины и вместе с инструкторами отправляется в городок, находящийся в сорока километрах севернее лагеря. В лагере остается те, кому не повезло, то есть курсанты, половина охраны, человек пятьдесят. Наш план раньше заключался в следующим: разгромить лагерь, когда они уедут, чтоб вернулись на пепелище, но в данной ситуации придется действовать по другому. Набросок примерно следующий, если ничего не изменилось, инструктора, начальник лагеря при охране в полсотни стволов едут отдыхать в воскресенье и по дороге попадают в нашу засаду. Одним махом мы убиваем двух зайцев. Уничтожаем самую боеспособную часть и всю верхушку, после чего уже спокойно зачищаем лагерь. Но как вы понимаете, все шито белыми нитками. Без разведки, без информации, мы гадаем на кофейной гуще.

- Безумие, - подал голос Олег из своего угла. - Надеяться на то, что они поедут, что угодят в засаду, не вызовут помощь, и так далее. Это самое настоящие безумие. Базу Бугра было брать безумием, но мы с ним справились, просто раздолбав ее в пыль из минометов. Но я так понимаю, для этой операции у нас один миномет времен второй мировой войны и два ящика мин. Да вы, бл.дь, издеваетесь. Проще положить рапорт о переводе или увольнении на стол, чем сделать то, что сейчас предложил Глеб.

Все молчали, понимая справедливость сказанного майором.

- Клади, - просто произнес я, - получай выходное и вперед в вольное плавание. Но группа все равно пойдет на это задание. Уйдешь ты, уйдет еще пятьдесят человек, я подпишу все рапорты и пожелаю вам удачи. А завтра вместо обученных пятидесяти бойцов, Князь пришлет мне пятьдесят «Витязей» из свежего набора. И я поведу их на дело, зная, что уцелеет от силы десяток, а может быть и не уцелеет. А половина из них еще в болоте потонет. Но я все равно поведу их на эту операцию, потому что у меня одна дорога - вперед.

Всем молчали. Двадцать человек, собравшихся в столовой за плотно закрытыми дверьми, сидели и думали и приходили к единственному выводу: идти можно только вперед. Если остановиться и повернуть назад, погибнет твой друг, который не смалодушничал и пошел дальше. А погибнет потому, что некому было прикрыть его спину.

- То есть мы ставим на эту авантюру с засадой? - спросил Олег.

- Да, все равно у нас нету более рабочего плана, - подвел я итог разговора. - Сегодня четверг, завтра на рассвете мы выдвигаемся к деревне Тишино. Там под охраной десятка «Витязей» оставляем технику и дальше по болотам идем своим ходом, обходим лагерь и выходим к дороге. Думаю, на месте мы будем уже ночью с субботы на воскресенье, а то и раньше. Дальше выставляем заслон и готовим засаду, после чего нападаем на лагерь. Я ничего не упустил?

- Вроде, нет, - немного подумав, ответил Глеб, - только нужно будет послать разведчиков к лагерю, чтобы они дали сигнал, когда Кощеевы парни на отдых поедут.

- Тогда разойдись. Готовьте людей, я запрошу у Князя дополнительные боеприпасы и обещанных «Витязей». Все, за дело.

Столовую покидали в полной тишине, я слышал только скрип отодвигаемых стульев, тяжелые шаги крепких мужчин и мерное дыхание двадцати человек. Мы взялись за невыполнимое, и если оно нам удастся то .... Мысль осталась недодуманной.

- Влас, ты действительно веришь в то, что мы можем это сделать? - спросил Олег. Мы остались с ним в столовой абсолютно одни.

- Вера - это единственное, что есть у человека. Когда он теряет веру, он мертв, даже если ходит и дышит. Я верю, верю в тебя, в ребят, что сейчас готовятся к операции, верю в наши силы. Быть может, к вечеру воскресенья Отдел Специальных Акций перестанет существовать, как боевая единица. Но я верю, что наша гибель не будет напрасной.

- Влас, ты в Княжестве всего полгода, ну, может, чуть больше, - обдумывая мои слова, произнес Олег, - ответь на один вопрос. Почему, а?

- Потому, что здесь мой дом, который я поклялся защищать, поклялся не Князю или воеводе, а самому себе. Здесь живут мои друзья, моя жена, это мой город.