Клипы

А Евочка подумала, что почему, она и смеяться умеет, и папа видел это вчера, а все ж ей было неудобно, что он тут, а она умылась и стоит с мокрым лицом, и когда Юра вышел, она вытерлась и пошла есть кашу, и ела, и было вкусно, и она думала, что мама Мара добрая и поэтому ей вкусно.

К вечеру накрывали на стол. Все суетились, и только Женечка путался в коридоре с велосипедом. Кресла и стулья собрали в гостиной, и папа Юра пронес еще ножками вперед из кабинета тяжелый полированный стол, как казалось, даже сопевший от собственной тяжести.

Затем появились гости, и все они где-то рядом смеялись и говорили, а Евочка сидела в ванной, и ей отчего-то казалось стыдным, что вот-вот сюда кто-то станет стучаться, а она тут сидит.

В гостиной, меж тем, было уж тесно. Мара сперва рассказывала, как, когда они были студентами, Юрин сосед по комнате изображал, как приходит к нему Мара: сперва выпячивал грудь, на глазах грузнел, надувал щеки и глухо взывал: "Юра!", а затем весь размягчался, расцветал женственной улыбкой и Юриным голосом ворковал: "Ма-а-ра...", - после чего Юра вышел к гостям в черном фраке и раскланивался, и заглядывал всем в лицо внимательно и лукаво, и грозил пальцем, и капризным голосом говорил:

"Я - Гойя!"

И все улыбались, и было хорошо, а потом, когда в веселье уже наступила та особая притупленная легкость, а елка мигала и лепила по комнате разноцветные пятна, а стол выглядывал уже как-то сконфуженно, точно штангист в незнакомой компании, на которого вдруг, позабывшись, стали все облокачиваться и измазали салатом, а голоса уже продирались сквозь возбужденный гам... Юра танцевал как мушкетер, внезапно вытягивая к кому-нибудь изящную ладонь и глядя исподлобья и поджав губы, а теперь вот сел и хохотал, когда Мара, поправляя указательным пальцем очки на толстом носу, рассказывала, как некогда пьяненький Юра в общежитии все ходил, набрав воды в воздушный шарик, и прижимал пузырь к груди, и лукаво хотел в кого-нибудь брызнуть... В умывальной он пустил струйку в огромного, туповатого студента Шапкина, и Мара видела, как со счастливым смехом метнулся Юра в коридор, а вслед ему на мгновение высунулась из двери Шапкинская нога...

Вечеринка была уже в разгаре, когда пришли новые гости.

"А как у нас квартира, спокойная? - спрашивал один из них, с курносой и простецкой, словно натянутой за виски рожицей. - Там не будут соседи рваться с танками?"

"Игорек, - представил его Юра. - А этот мрачный тип - это Филиппов".

"Фил", - сказал Филиппов.

Гостей повели к ребенку. Девочка спала вся в пеленках, и только выглядывало наружу красное, будто из бани, лицо.

"Елена Плестлясная", - нежно сказала мать.

Гости пели. Лезвие медиатора ревело на гитарных струнах, а Фил с напряжением говорил, и голос его то набирал высоту, содрогаясь от силы, то ехидно корчился в уголках губ, а Игорек вторил и качал головой, и с блаженным плачем прикрывал глаза...

Минула еще одна бессонная ночь,

Дым ест глаза и кофе кипит в кофеварке...

Сегодня я понял, что вся моя прошлая жизнь

Была вовсе не жизнь, а - жизнь в зоопарке.

И решетки кварталов, смотри - кругом клетки квартир,

Серо-красный служитель так грозно глядит из-под арки...

А я не в обиде - ведь он не знает, что мы, он не знает,

Что все мы живем в зоопарке.

И кто-то пьет водку, а кто-то курит траву,

А кое-кто даже коллекционирует марки,

Пытаясь уйти от себя и пытаясь забыть

Тот факт, что они живут в зоопарке.

Мне кажется, что я скоро возьму и сойду с ума.

Солнце печет и становится очень жарко...

Но кто бы ты ни был, я прошу тебя: постой, не уходи!

Давай убежим из этого зоопарка...*

Фил вступил в соло. Медлительный, тяжкий вой с дрожью пронесся над комнатой, ринулся в хриплый, пузырящийся водопад звуков, и вдруг заклубились басы и вырвался из вихря отчаянный белый стон, и умер в протяжном прыжке над мертвою тишиной, на последней мерцающей, ледяной ноте...

Потом завели проигрыватель. Фил наливал всем из бутылки, а Юра держался понимающе и говорил:

"В чем смысл прихода Бодхисаттвы с юга?"

Было тепло. Мара глядела как кожаное кресло.

"Евочка, ты не играешь с Женей? Тебе что-то нужно? - погладила она затем Евочку по голове и внимательно улыбалась.

"Это старшая ваша, да? Что же я раньше ее никогда не видела?" спросила какая-то женщина.

Мама Мара стала ей что-то отвечать, а Евочка думала, уйти или нет, и, немножечко посмотрев на стол, отошла из комнаты.

Женечка давно уже разнес на части грузовик, а теперь, оторвав от куклы ногу, куда-то ушел и прискакал обратно, и ожидающе сказал, протянув ногу куклы:

"Полижи, а? - туфлю, а?"

Евочка лизнула пятно какой-то жидкости.

Женечка с брезгливым удивлением заулыбался и хрипло, громко завопил:

"Фу! Тараканин живот съела! Я таракана убил им! Фу!"

Евочка пошла в прихожую. В зеркале, большом, в три стекла, дрожали три мутные фигурки в белых платьицах.

В прихожей из батареи капала вода и натекла лужица. Ботики подмокли и оставался мокрый след. Евочка аккуратно вытерла ботики чьим-то шарфиком, валявшимся на полу, подумала, сунула шарфик за пазуху и тихо вышла.