Ключ

После мытья и переодевания, Бык и Умник, (последний тоже решил обновить гардероб, вымазанный при падении), приобрели весьма респектабельный вид. Драгис, купивший накануне традиционный чёрный плащ и шляпу, в перемене одежды не нуждался, а Фигольчик, который так и ходил в наряде рабочего-ремонтника, заявил, что для грязного дела это самый подходящий прикид.

Им удалось пройти этот этаж до конца без перестрелок, но когда до лестницы, ведущей наверх, оставалось совсем немного, Бык вдруг остановился и застонал.

— Что такое? Рука? — обеспокоенно спросил Драгис.

— Нет… живот… — прохрипел Быкович, упал на колени и тут его вырвало!

— Что за?..

— Это торт, — трагическим голосом ответил за Быка Фигольчик, после чего позеленел лицом и присоединился к товарищу.

— Торт был отравлен, — подвёл итог Умник. — Хорошо, если яд не смертельный. Впрочем, Ангела таким способом убить невозможно.

— Но он-то здесь вообще причём? — удивился Драгис. — Не в него же тортом залепило?

— Я съел кремовую розочку… — простонал Фигольчик. — Она была у Быка на плече… целая… Вот я и соблазнился!

Договорить он не смог, так-как его скрутил очередной приступ рвоты. Драгис плюнул с досады, вручил свой автомат Умнику, подхватил обоих отравленных под руки и потащил обратно в уборную.

Через энное время выяснилось, что жизнь этих двух членов банды вне опасности, но состояние их было таково, что от них в настоящее время было мало толку.

— Держите оборону здесь, решил Драговски после недолгого раздумья. — Дальше я пойду один.

— Я с вами, — заявил Умник. — Помощь этим двоим, уже не понадобится, а добивать их Глупник не будет, это не в его духе.

— Что же тогда в его духе? — мрачно спросил Драгис.

— Скверные шутки, вроде отравленного торта и использования человеческой глупости. Я имею в виду кремовую розочку, съеденную в таком месте, где в принципе ничего нельзя есть!

Фигольчик ответил на его сарказм тяжёлым вздохом, но ничего не возразил.

Теперь их отряд уменьшился наполовину. Причём огневая мощь убыла на две трети, так-как Умник снова отказался взять оружие.

Видавший виды гангстер, не раз и не два пожалел, что оказался в его компании. Умник несомненно обладал глубокими познаниями по многочисленным предметам, но был занудой из тех, кто не желает понимать, что окружающие могут иметь интересы отличающиеся от его собственных. Более всего на свете он ненавидел глупость и невежество, бывшие сферой деятельности его брата. При этом он отказывал всему, что с этим связано в праве на существование, а потому мечтал развоплотить Глупника и изгнать его из всех материальных миров.

Драгиса же он воспринимал, как почти бездумного исполнителя своих замыслов, наделяя его, впрочем, весьма высокими гуманистическими качествами. Наверное, поэтому он читал ему лекцию о грехах своего брата, которую Драговски слушал с терпением дракона изваянного из мрамора.

— Использование человеческой глупости и ограниченности, это его конёк с таких давних времён, о которых вы, мистер Драговски, даже представления не имеете!

Драгис взглянул на него искоса, но оставил эту реплику без комментариев. В конце концов, Умник был прав — белый дракон Драся, был самым младшим в семье, ведь ему не было и тысячи лет, так что какие уж там древние времена!

— Взять хотя бы религию, — разглагольствовал учёный муж. — Нет, сама по себе она не является глупостью. Наоборот, это проявление человеческой развитости, осознание мира духовного, чего нет ни у одного живого существа из животного мира!

Драгис промолчал снова, но припомнил рассказы Анджелики и своё собственное знакомство с Чернушкой. Да что там говорить! Оставленный этажом ниже Быкович, прямое опровержение тому, что представители животного мира не имеют духовности.