Читаем Ключ без права передачи полностью

Ключ без права передачи

Георгий Исидорович Полонский , Георгий Полонский

Клавдия Петровна всплеснула руками:

- Если хотите правду, вот уж кто действительно ревнует своего сына к этой Марине, так это она! И по-моему, неспроста… А здесь вот струсила!

- Не о храбрости речь, Клавдия Петровна, - глухо сказал Назаров, уставившись на кассеты. - Если не ошибаюсь, магнитофон принадлежит вашей дочери?

- Да, это наш ей подарок… А сама-то она кому принадлежит? Я могу это спросить, не усмехайтесь, я жизнь на нее положила! - Клавдия Петровна направилась к графину с водой. Выпила два стакана подряд. -…Когда я послушала разговоры эти, я поняла наконец, откуда у девчонки такой тон со старшими. Оказывается, это можно. Вот "разобрали" Эмму Павловну… И вас, Кирилл Алексеич, заодно! Ей знаний не хватает, вам - лирики, видите ли. От любого немного останется, если его так разобрать, никто не святой, правильно? Одна Марина Максимовна!

- По-моему, комментарии тут излишни, - вмешалась Ольга Денисовна. - Мы подумаем, разберемся… - она сверхвыразительно глядела на Назарова.

- Вот-вот. А то получается по пословице: сильнее кошки зверя нет!

- Вы можете эту пленку доверить нам? На день-два? - спросил Назаров. Ему не терпелось прекратить эту аудиенцию.

- Да, берите с аппаратом вместе… А ей я что-нибудь придумаю. Берите, берите, интересы у нас одни, правильно? Только, Кирилл Алексеич, Юля-то моя здесь тоже распустила язык… Надеюсь, по ней моя откровенность не ударит? Десятый класс…

- Не ударит. - Назаров ухватил магнитофон за кожаный ремешок, буркнул "до свидания" и вышел.

Дали звонок с урока.

- Ах, господи! - Клавдия Петровна досадливо щелкнула пальцами. - Тогда уж я пересижу у вас перемену, а?

Она подсела к Ольге Денисовне.

- Думала: приду, выложу все - станет легче. Нет, камень тут. - Она дотронулась до груди. - И себе не облегчила, и вам тяжесть навесила…

Ольга Денисовна согласилась:

- Золотые слова.

- Директор разнервничался… Между нами, женщинами, там ничего такого нет?

- Где "там"? Не понимаю…

- Я говорю: может, уже раскручена эта самая "лирика"? Я ж не из пальца, вы сами слышали: "лирического учреждения" ей надо!… Это как - утепленного? Худо, дескать, зябко в одинокой постельке? Ни стихи не помогают, ни песенки? А французские - еще хуже…

Внезапно Ольга Денисовна залилась краской, разгневалась - такой мы еще не видели ее.

- Послушайте! Речь все-таки идет об учителе вашей дочери! Нельзя так, нехорошо! Мы с вами не девчонки, калякающие в туалете!

Она взяла стопку тетрадей и вышла, прежде чем Клавдия Петровна успела оправдаться.

А через полминуты вдруг вернулся Назаров, ударом ладони распахнул дверь. Шея у него была красная.

- Во что вы меня превращаете, мамаша? Иду в кабинет - навстречу весь 10-й "Б"… а я - с этой штукой. Красиво? Я ж педагог, черт возьми, директор, коммунист!

Лицо Баюшкиной хлопотливо выразило понимание и сочувствие.

- Действительно… Не хватало вам еще от них прятаться! Директору - от ребят… смешно! Был один заграничный фильм, длинное такое название - про дело человека, который вне всяких подозрений… Вот это - вы! - говорила она, отобрав у него магнитофон и укладывая его в желтый мужской портфель.

- Благодарю вас. Я смотрел. Как раз он там убийца, - не улыбнувшись, напомнил Назаров.

- Серьезно? Пример, значит, глупый, беру назад… Так хорошо будет? - Она передала ему портфель.

Он несолидно показал большой палец, чтобы больше не произносить ничего. Боялся произнести то, что вертелось на языке.

22

В коридоре он встретил Марину.

- Спасибо большое, Кирилл Алексеич, - сказала она. - Мы там выключили.

- Да? А мы тут включили…

- Что? - она, естественно, не поняла.

Он переложил портфель из правой руки в левую и распорядился:

- Зайдите ко мне после уроков, есть разговор…

- Хорошо, - сказала она рассеянно. - Но зря вы с нами не смотрели: такие вещи бывают раз в год, надо все бросать и смотреть…

- Дела, знаете, работа! - отозвался он едко. - Не всегда для души, как у вас, а все же не бросишь: зарплата идет!

Она даже задохнулась от этого выпада и ответить не успела: директор спешил.

23

Алеша Смородин, застигнув свою маму в раздевалке, допытывался у нее:

- Мам, не выкручивайся. Зачем ты пришла?

- Ерунда, Алеша, не обращай внимания… думала, что ключ дома забыла, а он - вот он - нашелся… - Ирина Ивановна, уже одетая, без надобности рылась в сумочке, лишь бы не смотреть на сына.

- Здравствуйте, Ирина Ивановна! - подбежал Адамян, а с ним Ельцов. - Неужели вас вызвали?

- Здравствуй, Женя. Давно вас не видела. Похудели вы что-то, - ушла она от вопроса.

Но сын настаивал:

- Мама, зачем ты приходила?

- Если уж смородинских родителей вызывают, - сказал Ельцов, - тогда я уже ничего не понимаю…

И, не сумев спрятаться от честных глаз сына и его друзей, Ирина Ивановна вдруг взмахнула рукой, сердито глянула наверх и сказала:

- Языкатые вы слишком, несдержанные… Особенно ты, Женя. Навредили вы своей учительнице этими длинными языками.

- Кому? Мариночке?!

- Вот видите: она для вас "Мариночка"… А разве это можно?