Ключ Давида

– Возможно ли, чтобы они представляли собой единый комплекс? – ответил Джордан вопросом на вопрос. – Как это было, например, в Константинополе или в Киеве?

Мужчина слегка нахмурился.

– Не вижу оснований для такого сравнения. Наши «Золотые ворота» – это просто мост.

– Ну, да. А Церковь Сатаны, основанная в Сан-Франциско через два года после открытия вашего собора, это просто башня.

…Вступись в дело мое и защити меня; по слову Твоему оживи меня…

Взгляд мужчины стал немного рассеянным, он как будто задумался о чем-то своем. Вдруг он снова улыбнулся и, хлопнув Джордана по плечу, сказал:

– Знаете, я не могу углубляться в обсуждение таких теорий. Скажу одно – объединение церквей Божьих действительно необходимо, чтобы не наступило царство Антихриста. Поодиночке нам не выстоять. Простите, сейчас я должен вас оставить. Приходите к нам еще, и мы поговорим об этом.

Проповедник удалился. Смешанный хор мужчин и мальчиков закончил 118-й псалом. Хористы стали расходиться, а сидевшие на стульях слушатели поднимались и шли к выходу. В ушах у Джордана стояла заключительная фраза псалмопевца, где он, растерянный и окруженный врагами, но не отступивший, просит Господа найти его в этом страшном, полном зла мире:

…Я заблудился, как овца потерянная: взыщи раба Твоего, ибо я заповедей Твоих не забыл.

Служители убирали стулья, и что-то проявлялось на полу собора по мере того, как освобождалось место. Джордан завороженно смотрел на белые плиты, расположенные сходящимся к центру кругом, которые не могли быть ничем иным, как… Лабиринт! Это был лабиринт.

Джордан подошел к месту, которое было входом. Он остановился и постарался расслабиться и отбросить назойливые мысли, которые, гудя и налезая друг на друга, рвали на части его сознание. Нужно было успокоить ум и постараться открыть свое сердце для другой реальности. Глубоко вздохнув, он сделал шаг.

Двигаясь по рисунку лабиринта, Джордан не был уверен, что в этом есть какой-то смысл. Ему не удалось до конца отрешиться от своих мыслей, более того, прибавилась еще одна: вместо того, чтобы разбираться в реальных проблемах, ты бродишь, как дурак, по нарисованной на полу белой дорожке. Но, дойдя до центра и взглянув оттуда по сторонам, он вдруг увидел себя извне, может быть, сверху, увидел как точку приложения неизвестной, но очень мощной силы, как рычаг или скорее ключ, поворот которого, возможно, решит очень многое. Он не думал в этих выражениях, он вообще в это время не думал. Просто становились легкими и понятными вопросы, только что бывшие самыми трудными в его жизни. Это был другой способ познания, когда ответы рождались не после долгих и мучительных размышлений, а мгновенно, будто кто-то просто распахнул дверцу и открыл для него хранилище всех истин.

Простояв в центре лабиринта несколько минут (а может, это длилось около получаса, он не знал), Джордан, словно подчиняясь прозвучавшей в глубине его сознания команде, тем же путем отправился к выходу. Навстречу ему двигались люди, и он пропускал их, а иногда они пропускали его. Теперь с каждым шагом он становился спокойнее и увереннее. Он был частью плана, творимого высшей силой, и не могло быть ни страха, ни сомнения – они просто не имели смысла и были бы смешны. Покинув лабиринт и направляясь к выходу из Собора Благодати, Джордан уже выполнял этот план.

На обратном пути он заехал в оружейную лавку и выбрал себе небольшой, но надежный сорок пятый «кольт». После этого он посетил магазин с компьютерами и вернулся в отель, застав Веру за оживленной электронной перепиской. Девушка выглядела очень возбужденной и с силой колотила по клавишам ноутбука.

– Можно тебя попросить? Отправь, пожалуйста, письмо Юре. Напиши: «Я купил тебе крутой ай-пэд с… как вы говорите?.. со всеми отворотами. Подпись: Джордан».

– Джордан, блин! Зачем? Ну, на хрена козе баян?

– Это не баян, это гаджет, я ему обещал. Напиши прямо сейчас.

– Хорошо, – вздохнув, Вера начала набирать Юрин адрес. – В котором часу мы едем?

– Выедем в час ночи. Рой с подследственным уже вылетели и скоро будут здесь.

* * *

Они двигались еле-еле. Видимости почти не было, и мощности фар хватало лишь на то, чтобы осветить бампер ползущего перед ними «жука». Джордан взглянул на часы. Если Рой сделал поправку на туман, то он, должно быть, был уже на месте.

Волны тумана, густые, как облака, медленно плыли над проливом. Моста не было видно, будто его и не было совсем, и только самый верх южной башни с отходящими с двух сторон тросами высился над белыми валами, как топ мачты тонущего корабля, уже почти ушедшего под воду. Чуть пробивавшаяся сквозь туман луна выхватывала силуэты деревьев на склоне прибрежного холма, окрашивая нездорово-бледной желтизной клубящуюся мглу. Мерцающий, как маяк, красный сигнальный фонарь над опорой моста придавал этой картине какой-то зловещий колорит.

– Почему так сгустилось именно над мостом? – удивленно спросила Вера. – Там вдали все чисто.

– Вообще, туман стелется вдоль берега, но мост за день нагревается, и влажный воздух конденсирует вдоль него, – как мог, объяснил Джордан.