Ключ для пешки

— Эта история мне тогда сильно подпортила жизнь, — уже более решительно проговорил Литвинов, — и продолжает портить. Дома мне до сих пор не верят. В общем, я не то что догадываюсь, я уверен на сто процентов, кто мне пакет подкинул. А сейчас есть реальная возможность это доказать, и… ты можешь мне помочь?

— Каким образом?

— Я знаю, это сделал Бочков. Мы в одном классе учимся. Он давно уже влюблен в Рашевскую… — Федя выдохнул. — Короче, смотри. Если Ирина в лагере пойдет вместе с ним, предположим, на какой-нибудь концерт и как-то выведет его на эту тему, он, может, ей все и расскажет. А мы бы на диктофон записали. Это, вообще, Ян придумал… Похоже, другого шанса доказать правду у меня не будет.

Тоня немного помолчала, переваривая услышанное.

— Ирина рассказывала мне про Бочкова, — произнесла она наконец. — Его Костя зовут, да?

— Да.

— Странно. Она хорошо о нем отзывалась. Я, кстати, помню, Ирина рассказывала мне эту историю, с наркотиками, давно уже, — Тоня увлеклась воспоминаниями. — Слушай, а ты что, серьезно тогда в тюрьме сидел?

— Один день. Вечером меня отчим забрал. Под залог.

— Отчим? Получается, Литвинов тебе не родной отец?

— Нет. Мне десять лет было, когда они с мамой поженились.

— Слушай, а как тебе вообще тогда оправдаться удалось? За это ведь реально посадить могли.

— Олег помог. Давай не будем вдаваться в подробности, ладно? — Феде невыносимо было об этом говорить.

— Да, конечно, — тактично свернула тему девушка.

Зависла неловкая пауза.

— А как вы на диктофон запишете? — спросила Тоня. — Ирина ведь сама не сможет… Если она вообще согласится. Как ты себе это представляешь?

— Мы переоденемся так, что Бочков нас не узнает. И будем где-нибудь поблизости.

— Не знаю. Надо все обдумать как следует… В любом случае я с вами. Я поговорю с Ириной. Кстати, почему ты меня об этом просишь? Не проще ли сразу Рашевскую попросить?

— Да мы так и хотели. Просто увидели вас вместе и… Понимаешь, в школе Ирину одну застать практически нереально. И Бочков там все время рядом.

— Ясно. Ладно, можешь на меня рассчитывать.

— Спасибо, Тонь.

— Пока не за что.

Ребята встали с дивана, Литвинов помог Тоне надеть шубку.

— Тоня! — подошел Кремлев. — Я… можно тебя провожу?

Тоня улыбнулась:

— Можно.

Через день к Феде в школе подошла Рашевская:

— Федя, мы тут с Тоней поговорили… Ты действительно думаешь, что это правда, про Костю?

— Я не думаю, я уверен, — юноша сам удивился, как смог произнести что-то внятное.

— Откуда такая уверенность? — буквально с наездом спросила Ирина. Чувствовалось, ее сильно все это задело.

Федя растерялся:

— Ну… Как тебе сказать…

— Ты понимаешь, что совершенно беспочвенно обвиняешь человека?! — возмущенно продолжила девушка. — Предположим, тебе тогда наркотики действительно подкинули. Но откуда ты можешь знать, что это он сделал?!

— Ирина, я знаю! — неожиданно горячо и твердо сказал Федя, посмотрев Рашевской в глаза. Ее «предположим» надавило на самую больную точку. Внутри все закипело. — Давай я не буду перечислять подробности наших взаимоотношений с Бочковым. Если бы я не был уверен на сто… нет, на двести процентов — никогда не стал бы тебя о таком просить. И не думай, будто мне приятно это делать. Если я тебя обидел, извини. Можешь не помогать. Это твое право.

Рашевская задержала на Феде долгий внимательный взгляд.

— Я доверяю Косте, — сказала она наконец.

— Хорошо, я понял, — Литвинов развернулся…

— Постой, — Ирина его остановила, — подожди.

Минут пять они молча стояли рядом, подпирая стену школьного коридора. Наконец Рашевская решилась:

— Ладно. Похоже, для меня теперь это тоже единственный способ узнать правду. Я это сделаю. Но только для того, чтобы доказать тебе, что ты неправ. В лагере договоримся обо всем.

Ирина резко развернулась и ушла. Федя выдохнул. Особой радости от разговора он не испытал.

Рашевская долго не могла уснуть. Вчера, когда Тоня ей все рассказала, Ирина сочла это наглой клеветой. Возмущению не было предела. Она поначалу долго злилась на Литвинова и решила высказать ему все, что думает. Но сегодня, после их недолгого разговора, девушка поняла: обвинения, возможно, не так уж и беспочвенны. Федя настолько убедительно говорил… Неужели все это время она встречалась с человеком, способным на подобную подлость?! Ведь произошедшее тогда — далеко не невинная шутка. Литвинова же действительно могли посадить.