Читаем Ключ дома твоего полностью

Солнце садилось, когда в Сеидли все замолкло в ожидании. Все настороженно и в то же время с удивлением смотрели на большую группу всадников, молча приближающихся к мосту через Архачай, откуда утром пришла в село горькая весть о гибели Садияр-аги. Гулко отдавался на деревянном настиле моста цокот копыт, когда всадники, пересекая его, стали приближаться к дому покойного. Еще издали многие узнали Гара Башира, всадника, ехавшего впереди всех на вороном коне в белой бурке и высокой папахе, и именно это обстоятельство поразило их больше всего. Никто не ожидал увидеть его здесь, хотя мысль о нем промелькнула в уме каждого, кто думал об этом преступлении. Это было первое, что могло прийти на ум. С ним ехали все самые именитые люди соседнего села. Приезд их можно было понять, ведь Айша, жена Садияра, родом из Вейсали, была дочерью Фейзулла-киши. Впервые за многие годы, с тех пор, как исчезла Айша, Фейзулла-киши переступал порог дома своей дочери. Хмурым он въехал во двор своего, ныне покойного, зятя, с которым ни разу ему не пришлось обмолвиться ни словом. Он так и не зарезал, как мечтал, барана по случаю приезда своего зятя и не пригласил к себе домой друзей на званный обед в его честь. Он крепился всячески, но дрогнуло отцовское сердце при виде дочери.

Айша и в горе была прекрасна, никакое траурное одеяние не в силах было скрыть ее красоты. Она шагнула к отцу, и как всегда это делала в детстве, повисла у него на плече, уткнувшись в левый рукав. А когда Фейзулла-киши дотронулся до ее головы и слегка погладил ее, слезы хлынули из ее глаз, а дальше и Фейзулла-киши уже громко, в голос зарыдал.

...

Гара Башир спешился медленно, как и подобает в таком месте. Так же не спеша он начал подходить к дверям дома Садияра, на порог которого вышла старая Сугра с распушенными волосами и лицом, исцарапанным в кровь. Остановился Гара Башир в нескольких метрах от матери Садияра, опустил голову, предварительно стащив с головы папаху, а затем вдруг опустился на колени перед Сугрой.

- Мать, позволь мне и моим людям проститься с твоим сыном. Да примет бог его душу. Да будет пухом ему земля. Клянусь могилой отца, давшего мне жизнь, нет на мне и на моих людях его крови. Ищите врагов в другом месте.

Вздох облегчения слетел со многих губ одновременно и эхом отозвался в их сердцах. Бросились молодые мужчины к гостям, помогая им спешиться. Опустив головы, они принимали их слова утешения и, проводив внутрь шатра, усаживали на самые почетные места, хотя какие почетные места могут быть в доме покойного. Ни на одном из них не было оружия, кроме небольших кинжалов, висевших в ножнах их ремней.

Молча подошла Сугра-ханум к стоявшему перед ней на коленях мужчине, трясущимися руками обняла его за голову и поцеловала.

- Вставай, Гара Башир. Мой сын всегда тебя уважал. А он не ошибался. Кроме Садияра не было у меня больше детей. Не было брата у сына моего, и нет других мужчин в доме. Но если искренна печаль твоя, будь старшим здесь. Похорони моего Садияра как брата родного, как полагается по обычаям. Но заклинаю тебя землей, что закроют глаза моего сына, обещай мне, что найдешь ты убийцу сына моего и покараешь его.

Волосы зашевелились на голове Гара Башира от этих слов, двумя руками взял он тяжелые, узловатые, теплые ладони старой женщины и прильнул к ним губами.

- Клянусь, мать, что горе твое будет отныне моим. И не будет в Вейсали дома, где не справят поминки по моему брату Садияру. А смерть его - отныне моя забота, клянусь, что не будет мне успокоения ни на этом, ни на том свете, пока не найду я убийцу и не застрелю его своими руками.

За то время, пока повозка с телом покойного впервые въехала во двор Садияр-аги, а затем во второй раз привезла его, но уже из мечети после омовения, люди как- то уже стали свыкаться с утратой, но слова Гара Башира снова разбередили душу каждого, кто стал свидетелем этой сцены.

...

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука