Ключ Эдема

– Володька, – Вадим подошел к офицеру так, чтобы никто не услышал их разговор. Тот посмотрел на него недоуменно. – Прости, что не по форме, но дело такое… У нас ребята в отключке. Еще подождете, от команды ничего не останется.

– И что же ты, рядовой, посоветуешь? – так же тихо спросил тот сквозь зубы. – Офицеры, думаешь, железные? Трое лежат, один и того хуже… Капитан мне командование передал.

– Так поднимай! – Вадим схватил того за грудки, забыв, что они больше не во дворе, что они не делят, кто в чьей команде играет в футбол.

– Отставить!

– Это ты отставь, Кулибин. Замордуешь нас.

Вадим нехотя отпустил его под испепеляющим взглядом. Не любил офицер Владимир Кулибин, когда его, как пацана, трясут.

– Ты еще за это ответишь, рядовой Иванов, – процедил тот сквозь зубы.

Но как бы ни сердился принявший командование офицер, он был вынужден отдать приказ о поднятии на поверхность. Связь с базой отсутствовала, электроника работала с сильными перебоями.

Вадим сидел на полу, не имея сил подняться.

Подводная лодка поравнялась с пиками подводной скалы, и в этот момент какая-то сила отбросила огромную металлическую тушу назад, точно жалкую рыбешку. Вадим пролетел до стены, с силой ударился головой и, забыв о боли и дурноте, вскочил на ноги.

– По америкосам стреляют! – сорвавшимся голосом крикнул следящий за радаром Никита. – Наши, что ли?

– Какие «наши»? Ни позывных, ни на радаре… – Кулибин оборвал сам себя на полуслове. На глухом черном табло прибора как раз появилась светящиеся точка, обозначающая объект, находящийся под водой всего в полукилометре от них. Так близко, а они только его засекли. И размеры этого объекта поражали. – Это еще что?

– Может, помехи? Нас сильно приложило, – предположил Вадим.

Удар был и впрямь солидный. Корпус не поврежден, но, возможно, и без того шалящая электроника вконец дала сбой.

– Американцы тонут, – Никита круглыми глазами посмотрел на товарищей. – Братцы, это что же делается? Их с одного залпа сделали всех.

Кулибин кинулся к рации в попытках выйти на связь с неизвестным объектом. А это означало, что их либо спасут союзники, либо уничтожат, как только что стерли с морской поверхности военные корабли Америки.

– Уводи нас, – шепотом произнес Вадим. – Уводи нас, Володька…

Вторая мощная волна отправила лодку на дно, откуда судно с таким трудом поднялось. Вадим снова приложился обо что-то острое головой, почувствовал, как стало печь затылок, и выключился.

Когда он открыл глаза, над ним маячило лицо Пети, бледное, глупо улыбающееся. В легкие затек свежий воздух.

– Спокойно, братан, домой плывем.

Германия. Мюнхен. Наши дни

Алекс открыл дверь фургона и присел на ступеньку. Как никогда раньше хотелось выпить. И снова нельзя, голова должна быть ясной. Как всегда.

– Что ты теперь собираешься предпринимать? – Ирэна тяжело опиралась на дверь, пока выходила из фургона. – Я имею право знать.

– Да, таков был уговор, – подтвердил Алекс. Начался дождь, мелкий, моросящий. От такого не промокнешь, но пыль прибьет к земле, и дышать станет легче. – Мне нужно укромное место, где можно было бы спокойно исследовать Эмилию, не дергаясь от каждого шороха.

Ирэна задумалась. Пока она молчала, Алекс обернулся к кряхтящему Вадиму. Тот как раз сел на коврике, растирая затекшие колени.

– Как себя чувствуешь?

Вадим хмыкнул. В самом деле: как? Он снова видел своего новорожденного сына. С женой они разбежались, когда Мишке было семь. Он передавал деньги, звонил просто так и на праздники. С сыном виделся редко, бывшая жена переехала с ним в Россию после развала «Совка». Потом контакты потерялись, и спустя три года тишины жена позвонила, нашла номер через старых знакомых. Сын уехал в Польшу учиться, смышленый парень. Вадим отправил ему смс-ку, с Рождеством поздравил, и получил в ответ: «Merry Christmas». И всё. Два слова на чужом языке от чужого, в сущности, человека. Он увидел всё это в одну секунду, события длиною в годы были скомканы до жалкой частицы времени. Он видел лица ребят, с которыми служил, и пил на их похоронах. Но ассасин не об этом спрашивал.

– Я вспомнил, – сказал Вадим, садясь рядом. – Наверное, это поможет.

– Поможет, – заверила Сэб, занимающаяся обработкой данных. – Диаграммы стабилизировались, больше не наблюдаю никаких преград.

– Зачем они стерли ему память? – спросил Колин с набитым ртом. Он как раз жевал бутерброд с сыром. – Есть какая-то интересная информация?

– Наверное, задание спорное, – предположил Вадим. – Я толком ничего не знаю. Володька, который тогда командовал, ничего не рассказывал. А по возвращении на базу я его больше не видел.

– Дело не в том, что ты знаешь, – Сэб подняла глаза от планшета. Она выглядела взбудораженно, как ребенок, нашедший спрятанный к празднику подарок. – А в том, что ты видел. В твоем сознании остались эти цифры. И без построения модели воспоминания ясно, что в них содержится основная ценность.

– С чего такая уверенность? – не понял Колин.