Ключ Эдема

– Ты не плачешь, – Натан бен-Исаак встретился с ней взглядом. – О нет, не злись на меня. Не я совершил то злодеяние, а другие люди. Но я могу дать тебе то, что уменьшит боль. Идем.

Они снова спускались в подземелье, где хранились сокровища знаний, к которым Эмилию еще не допускали. Прошли по коридору в дальний край, куда прежде ее не водили. Там находилась тяжелая дверь, ключ от которой у Натана бен-Исаака был с собой. Он отпер замок и внес внутрь подсвечник с зажженными свечами, чтобы разогнать тьму.

В нос Элианы ударил мерзкий запах. А когда свет дошел до противоположной стены, она вздрогнула от неожиданности. К стене был прикован человек. Мужчина. Он был испачкан, но в остальном выглядел невредимым. Он с ненавистью смотрел на вошедших безумными глазами. В его рту находился кляп, и грудное мычание было в качестве проклятий.

– Что это? – спросила Элиана, испытывая смешанное чувство жалости и брезгливости. Но тут она рассмотрела одежду, в которой был пленник, и в изумлении повернулась к старику. – Это один из них?!

– Да, ассасин, – подтвердил тот бесстрастно. – Мы связали его и заткнули рот не для того, чтобы проявить жестокость. Эти безумцы скорее убьют себя, чем сдадутся. Их было двое. Второй отгрыз себе язык.

Элиана снова посмотрела на пленника. В образе того не было ничего общего с человеком. Дикий зверь на привязи. Измазанный в собственных нечистотах и глине, он все еще был источником ненависти и злобы.

– Ассасинов наняли наши враги, пришедшие с запада. Они их боятся, но платят за черную работу. Ты знаешь, что они сделали с убитыми? – спросил Натан бен-Исаак, отходя за спину Элиане.

– Знаю, – она ощущала, как в груди становится горячо, отравленная жаждой мести кровь бежала по венам.

– Мне он больше не нужен, – произнес старик, выходя из комнаты.

Элиана смотрела на пленника, на то, как напрягаются его мышцы, пока тело пытается вырваться из цепей. Как яростно шевелятся желваки в невозможности сомкнуть зубы. Как раздуваются ноздри и струится по лбу пот. Не боясь испачкать подошву сандалий, она подошла ближе к нему.

– Ты убил моего хозяина, – сказала Элиана. – Добрейшего человека, отважного воина. Ты недостоин дышать этим воздухом и пачкать эту землю.

Дрожащей рукой она достала из ножен кинжал – единственный подарок Басира, который ей удалось сохранить. Некоторое время она стояла, не в силах пошевелиться. Перед глазами снова и снова проносились воспоминания: последняя ночь в пустыне, когда напали ассасины. Она вспоминала лицо господина, и его голос. «Больше никогда».

Грудная клетка пленника вздымалась от яростного дыхания, и замерла, когда клинок погрузился в плоть. Крик, приглушенный кляпом, сотряс тело. Элиана не отводила взгляда, она смотрела ему прямо в глаза, видя в них боль и приближающуюся смерть. Странное спокойствие пришло на смену недавней злости, нервная дрожь сменилась ровным дыханием. Вместе с тем, как угасала жизнь в пленнике, теряло свою силу то, что давило на Эмилию, возможно, всю ее жизнь. Она убила осознано и спокойно того, кто причинил ей боль. Маленькая девочка впервые смогла отомстить обидчику, и это ощущение собственной силы, собственного могущества вдруг наполнило ее, как вода насыщает страждущего.

Она извлекла кинжал и, не убирая его в ножны, отодвинув от себя, чтобы не измазаться кровью, вышла в двери, забрав с собой подсвечник. Натан бен-Исаак был уже наверху, они вместе с Рут стояли возле двери. И пока Элиана очищала клинок, краем уха услышала их разговор.

– Вы позволили ей это сделать? – шепотом спрашивала женщина.

– Я не ее хозяин и не могу запретить.

– О, помилуй нас Бог. Вы создали чудовище.

– Я не в силах создать что-либо. Мне было дано лишь освободить ее.

Австрия. Шладминг. Наши дни

Комната Вадима была в два раза больше обычного купе, достаточно тесная, но для одного человека вполне нормальная. Условия спартанские: у стены койка, встроенный шкаф для одежды, в котором находились чехлы с упакованной спецовкой, крошечный угловой туалет с душем за герметичной дверью, не позволяющей пропускать влагу в помещение. Система жизнеобеспечения поддерживала комфортную температуру и наличие свежего воздуха. Два светильника были аккумуляторными и работали по очереди.

Двери здесь не имели звонков или замков. Да и вряд ли кто-то из находящихся в штабе понимал значение словосочетания: «личное пространство». Поэтому Вадим не удивился, когда за ним пришел Колин, взбудораженный и нервный, впрочем, как всегда. Его вечно растрепанные волосы теперь стояли торчком, будто он долго и усердно укладывал их, повинуясь странной моде. Вадим последовал за парнем, поскольку не получил от него никаких толковых объяснений. По узкому и вертлявому коридору они попали в широкую комнату, которую использовали для совещаний, судя по количеству стульев.

Здесь находились все ассасины, а так же Ирэна Абати, Марио и кореец, который так сильно возмущался при появлении команды Батлера. Последнего звали Джунг Ким.