Ключ к нашей тайне

– Развожу следователей по местам преступлений, беседую со свидетелями, ищу ноутбуки…

– А последнее, между прочим, не мое дело!

– Да у нас и без тебя уйма нахлебников.

– Татьяна, – пропел Селиванов ласково. – Рука болит, думать мешает…

– Ты как-то без серьезного мыслительного процесса раньше с работой справлялся.

– А без руки? – не сдавался Антон. – Приезжай ко мне, голубушка.

– Была я у тебя. Ничего интересного!

– Я без тебя до следующей недели тут не справлюсь. Смилуйся! У моей сегодня день рождения…

– Чего ты мелешь? Двенадцатого мая у нее, я тебе сама который год подряд напоминаю.

– Так у тещи. Моей.

– А это с каких пор праздник?

– Это не праздник, но, если я не явлюсь хотя бы к девяти, не праздник будет продолжаться у меня пару недель… Таня, нужно просто поговорить с несколькими постояльцами, и все! С парнями ты отлично справилась. И как повезло: с первой попытки нашла тех, кто видел убитую накануне… – подхалимничал он.

– Такси ты оплачиваешь.

– И кофе! – радостно вскрикнул Селиванов.

– Кофе в гостинице поди и так наливают, – хмыкнула я.

Судя по количеству одноразовых стаканчиков, которые я увидела на столе, за которым сидел в холле гостиницы Антон, кофе здесь действительно был безлимитным. Рядом с Селивановым сидел криминалист, которого я уже видела утром, и следователь, вероятно прибывший уже после моего отъезда. Если не ошибаюсь, звали его Петром Сергеевичем и работу свою он любил примерно в той же степени, что и мой дорогой коллега.

– О, – обрадовался Селиванов, завидя меня, и со значением поглядел на криминалиста. – Вова, я же говорил, Татьяна – золото.

– Родий, – поправила я.

– Что? – нахмурился он.

– Просто намекаю, что я более ценный экземпляр.

– Дело говорит, родий дороже, – вставил Вова.

– Чего сидим?

– Так тебя ждем.

– И борщ, – скромно добавил розовощекий Вова и посмотрел куда-то за мое плечо.

Я обернулась и увидела радостную миниатюрную девушку в белоснежном переднике. Волосы ее были собраны в пучок, к которому крепилась ажурная косынка. Красотка улыбалась во все тридцать два зуба и призывно махала рукой моим собеседникам.

Антон и Вова поднялись как по команде и дружно направились в сторону девушки. Она скрылась за дверью, над которой красовалась современная неоновая надпись «Ресторан», всем своим естеством диссонирующая с окружающей вокруг обстановкой по моде рубежа веков.

Уже у самого порога Селиванов вдруг вспомнил обо мне, обернулся и призывно поманил рукой.

– Танюша, идем.

Петр Сергеевич остался в холле и принялся звонить кому-то по телефону.

В ресторане мы уселись за круглый стол у окна, накрытый белой скатертью и сервированный по всем правилам. Панорамное остекление позволяло любоваться березовой рощей. Надо сказать, место было неожиданно приятным. Настолько, что я даже согласилась на предложенный симпатичной официанткой, которую мужчины называли Анютой, обед.

В отличие от коллег я ограничилась одним блюдом, пока остальные уплетали первое, второе и компот. Наконец, насытившись и откинувшись на спинку стула, обитого зеленой кожей, Селиванов заговорил:

– Сама понимаешь, гостиница – дело такое. Сегодня постояльцы тут, а завтра ищи-свищи! Надо действовать без промедления. То ли дело Вова: свое дело сделал, труповозка сейчас нашу клиентку заберет, и свободен. А вот мы с тобой…

– Имей совесть, Селиванов! Мое дело – следить, чтобы ты смог преступника догнать и обезвредить, если придется…

– Чур меня, – выругался Антон.

– Все остальное – исключительно моя добрая воля.

– Святая женщина, – с придыханием произнес Селиванов.

– Кончай паясничать. Что успел-то?

– Мы с Вовой и Петром сделали всю работу в номере.

– С этим они и без тебя бы отлично справились, – заметила я.

Вова что-то промычал, дожевывая пирожок из корзинки на столе. А Селиванов достал из заднего кармана сложенный вчетверо лист бумаги и развернул его передо мной.

– Вот план этажа, – довольно произнес он, будто сам его весь день рисовал. – Всего четырнадцать номеров. Семь на четной стороне: от двухсот второго до двухсот четырнадцатого. И столько же на нечетной: от двухсот первого до двухсот тринадцатого.

– С четной стороны начала, значит, ее и беру, – объявила я вслух.

В конце концов, в номере двести шесть нашли труп, с парнями из двухсот десятого я побеседовала. Остается пять, а это всяко лучше, чем семь. Похоже, Селиванов в этот момент рассуждал примерно так же, оттого заметно погрустнел и зачем-то положил на стол больную руку. Напрасно: такими аргументами меня не разжалобишь.

– Там машина приехала, – пискнула незаметно подошедшая Анюта.

– Мои пожаловали.

Вова откланялся, особенно тепло прощаясь с Анютой. Селиванов тоже не сводил с девушки взгляда. Я же решила вернуться к нашим задачам.

– Как зовут? – спросила я.

– Анютой, – расплылся в улыбке Селиванов, провожая взглядом удаляющуюся в подсобку фигурку девушки.

– Труп, – спустила я его с небес на землю.