Ключ к тайне

Теперь мужчина двигался еще медленнее. Рада, страхи которой не только вернулись, но еще и умножились, сердитым шепотом спросила:

– Что вы ползете как гусеница?

– Не спеши. Мы вошли в клетку зверя. Думаю, именно между двумя решетками нас ждет знак.

Само собой, он их ждал. Луч фонаря выхватил из мрака льва, сверкавшего глазами со стены. Рисунок довольно крупный – сантиметров двадцать в высоту и сорок в длину. Расположен на уровне человеческого роста, потому-то Рада его и не заметила. Она тогда светила только себе под ноги и думать забыла о знаках, символах и прочей белиберде. Она искала выход к свету, выход к жизни.

И вот он – очередной ключ, или, если угодно, замок. Лев точно повторял фигуру с гребня. Девушка подошла поближе и, подняв руку, обвела его пальцем. Володя дернулся было, чтобы остановить ее, но передумал. Он, наоборот, отступил чуть назад и теперь внимательно наблюдал за ней. А Рада рассматривала льва. Ощупав зверя, она поняла, что это барельеф; он был объемный, и царь зверей внимательно смотрел на людей, пришедших потревожить его многолетний сон во мраке пещеры. Интересно, думала Рада, сколько лет он ждет здесь? Наверное, с войны. А может, и больше. Возможно, Клаус и Тереза просто собрали ключи, но не открывали дверь. И вот теперь она пришла сюда – зачем? Рада достала из рюкзака гребень и помедлила еще немного. Медальон, висевший на шее, словно стал тяжелее. Она вспомнила ту женщину в библиотеке. «Не снимай печать», – сказала она. Девушка покосилась на Володю. Что бы он сделал, если бы знал, что содержимое пустой бархатной коробочки здесь, у нее?

Отбросив ненужные мысли, она решительно поднесла гребень к рисунку и сделала движение, словно расчесывает гриву животного. Зубцы вошли в прочерченные линии, и чем ниже по гриве двигала она гребень, тем глубже погружались зубцы в барельеф. Наконец гребень вошел по самую ручку, и теперь Рада просто ждала, слыша за спиной неровное дыхание своего спутника.

Из темноты справа, а потом и слева донесся металлический лязг. Володя быстро направил фонарь туда, откуда они пришли. Решетка, которую они предусмотрительно оставили открытой, захлопнулась, и они успели увидеть, как повернулась свастика. Такой же звук пришел и с другой стороны, и стало ясно, что люди заперты.

Заперты в клетке со зверем.

Они переглянулись. Было бы глупо скрывать страх, и Рада видела, что мужчина напуган, но старается держаться уверенно. Они стояли перед львом, и, если бы не фонари, мрак давил бы на плечи еще тяжелее. Мрак и тишина. И, только подумав так, девушка поняла, что тишины уже нет. Тоннель заполнился негромким гулом, почти как тогда в книгохранилище. Должно быть, их действия пробудили к жизни несколько древних механизмов. Теперь дрогнула стена, посыпалась пыль и камешки, в неоднородной, но без видимых границ поверхности появилась щель. Проем медленно расширялся и в конце концов стал достаточно большим, чтобы в него мог протиснуться человек. Рада двинулась было вперед, но, видимо, терпению Владимира пришел конец. Он схватил девушку за плечо и сказал хриплым, прерывающимся от волнения голосом:

– Нет. Я пойду первым. Я должен это увидеть. Это мое право… столько лет…

Мужчина направил фонарь в проем и шагнул вперед. Его спина закрывала Раде обзор, и она ровным счетом ничего не видела. Владимир застыл на месте, его широкие плечи загораживали проход.

– Ну что же вы? – с досадой пробормотала Рада и легонько подтолкнула его в спину. К ее ужасу, мужчина вдруг повалился вперед. Он сделал еще один короткий шаг, а потом просто рухнул ничком. Фонарь выпал из его руки и, чиркнув по стенам короткой молнией, погас.

Рада бросилась в проем, переступила через лежащее тело и затормошила мужчину:

– Володя, что с вами? Вам плохо? Володя!

Она попыталась перевернуть его, но одной рукой сделать этого не смогла: не хватало сил, а она не могла заставить себя положить фонарь. Мысль о том, что нужно хоть на секунду выпустить из рук единственный источник света, казалась абсолютно неприемлемой. Девушка встала на колени, изо всех сил потянула за одежду, приподняла плечи и заглянула мужчине в лицо. На нее глянули открытые, но совершенно ничего не выражающие глаза. Она отпустила его, схватилась за рюкзак.