Ключ к волшебной горе

– Джоанной Спенсер, милой дамой-библиотекарем из Висконсина, – представил свою гостю знаменитый ведущий. – Джоанна, скажите, какие чувства вы испытали, когда узнали, что вашими настоящими родителями являются Манфред и Герда фон Кизов. Группенфюрер фон Кизов был ближайшим соратником Гиммлера, его подпись стоит под приказами о транспортировке в концентрационные лагеря десятков тысяч евреев, коммунистов, военнопленных.

Полина смотрела на женщину лет шестидесяти – хрупкую, с короткими седыми волосами, голубыми глазами и очаровательной улыбкой.

– Это произошло после смерти моих приемных родителей, людей, которые воспитали меня и которых я считала долгие годы отцом и матерью. В их бумагах я нашла неопровержимые доказательства того, что моими настоящими родителями является чета фон Кизов. Мой приемный отец был в числе американских солдат, которые оказались в Баварии. Барон и баронесса фон Кизов, как мне удалось узнать, весной 1945 года отправили меня, свою единственную дочь Иоганну, вместе с гувернанткой из Берлина в провинцию. Мне было тогда полтора года. Где мой приемный отец нашел меня и почему решил взять с собой в Америку, я не знаю.

– Каково для вас было узнать, что вашим отцом является один из нацистских преступников, напрямую ответственных за холокост?

– Мой привычный мир разрушился. Я не знала, что мне делать. Признаюсь, я даже думала о самоубийстве. И все время задавала один вопрос – почему?

– И почему же?

Дочь Герды улыбнулась (Полина узнала в ней свою подругу) и ответила:

– Этого я не знаю. Но я поняла – не стоит обвинять во всем, что с вами происходит, судьбу, бога, карму, высшие силы. Теряя, мы обретаем.

– Что вы сказали? – переспросил Ларри Кинг.

Джоанна ответила:

– Теряя, мы обретаем. Именно на этом зиждется наша жизнь. Мой настоящий отец несет ответственность за гибель сотен тысяч человек, моя мать при Гитлере была идеалом немецкой женщины и матери. Я попала к замечательным людям, которые воспитали меня. Вышла замуж по большой любви, но мой муж умер от инсульта в возрасте сорока трех лет. Однако я всегда буду хранить память о тех полных счастья пятнадцати годах, которые мы были вместе. Я пыталась искать смысл жизни – и нашла его в детях. Однако моему сыну Бобби, талантливому молодому веб-дизайнеру, врачи вынесли страшный приговор – лейкемия. Я боролась за его жизнь, но Бобби умер в возрасте двадцати двух лет. Он был моим единственным ребенком. Я начала пить, долго от этого лечилась... Затем в автокатастрофе погибли мои родители, и я узнала, что являюсь дочерью нацистского палача. Я провела много бессонных ночей, стараясь понять, за что прогневала судьбу.

– И к какому же выводу вы пришли?

– Только потеряв, мы сможем узнать истинную жизнь, – просто ответила Джоанна. – Таков непреложный закон. Жизнь завершается смертью, которая дает начало новой жизни. Жизнь – это как игра в паззл: перед вами несметное количество крошечных фигурных пластинок, и ваша задача – сложить их в единое целое. Времени у вас, как вы думаете, целая вечность. Вы не знаете, что за узор должен быть, задача кажется вам невыполнимой. И все же вы кладете первую замысловатую пластинку на стол. А перед вами – тысячи подобных!

Полина вцепилась в подлокотник кресла. Почему то, о чем говорит дочь Герды, так созвучно ее собственным мыслям?

– Это занятие захватывает и затягивает вас, вы думаете, что знаете, какова будет цельная картинка. Вот уже собрана и половина, а потом – осталось еще несколько частей, и... И вы понимаете, что картинка вышла совсем другой, чем вы ее представляли. И внезапно прошла ваша вечность, и не вечность была у вас вовсе. Но часы отмеряют последние минуты вашей жизни, песчинки неумолимо скатываются вниз, и остановить их нельзя. Вы, к ужасу своему, понимаете, что изменить ничего не в силах. Будь ваша воля, вы бы начали кропотливую работу заново, и узор у вас вышел бы совсем иным. Но время, вездесущее жестокое время равнодушно к вашим терзаниям. Вы точно знаете, что времени у вас впереди еще много, но внезапно понимаете, что на самом деле лимит почти исчерпан. Время перехитрило вас! И некто стучит в дверь, и вы понимаете, что пришла за вами она... Смерть... Я не знаю, кто или что управляет нашей жизнью. В первую очередь – мы сами. От нас зависит, каким получится узор. Судьба, бог, космический разум, называйте это как хотите, предоставляет нам тысячи, сотни тысяч, миллионы узорных кусочков, а вот сложить из них свою жизнь – эта наша задача. Жизнь – это в первую очередь боль, страх и страдание. Но без этого нет и другого – счастья, любви и спокойствия. Одно определяет другое. Возможно, одно и есть другое... Я не знаю... Нужно верить и идти вперед, пытаться заново и стискивать зубы, надеяться и ждать... Не надо бояться смерти, не надо бояться терять. Теряя, мы обретаем. Только отдав, мы сможем получить взамен...

Полина смотрела на мерцающий экран телевизора, и слезы медленно струились по ее морщинистым щекам.

CLVII