Ключ Хирама. Фараоны, масоны и открытие тайных свитков Иисуса

Когда царь сумел преодолеть жгучую скорбь, он приказал им вернуться и перенести останки нашего Мастера в гробницу, подобающую его рангу и выдающемуся таланту; в то же время царь известил их, что из-за безвременной гибели Мастера-Масона его секреты утрачены. Поэтому он повелел им тщательно наблюдать за Знаками, Символами или Словами, которые могут случайно проявиться, а затем отдал последнюю печальную дань заслугам покойного”.

Стоит только на мгновение отказаться от мысли, что Хирам Абиф жил в эпоху царя Соломона, как все становится ясно. Мы с интересом узнали, что мумия Секенен-ра - единственная известная древняя царская мумия со следами насильственной смерти.

Теперь мы знали историю человека, убитого тремя ударами за то, что он не захотел открыть тайны египетских царей гиксосским захватчикам. Но как быть с воскресением? Поскольку Секенен-ра явно не воскрес, потому что его тело хранится в музее Каира, наше исследование нельзя было считать законченным. Мы решили заново изучить масонский ритуал.

Убийцы Хирама Абифа

В масонской легенде убийцы Хирама Абифа носят имена Джубело, Джубела и Джубелум; всех троих вместе называют “Джуис” (Juwes). Сами по себе эти имена звучат как символы; мы обратили внимание лишь на то, что все они содержат корень “Джубел”. Это слово очень похоже на арабское “джубель” (иначе “джебель” или “джубаль”), то есть гора. Однако горы здесь были совершенно ни при чем.

Нас интересовали личности реальных убийц, а не позднейший символизм. Как мы уже знали из Библии, Иосиф был визирем гиксосского царя Апофиса. Очень похоже, что именно он приложил руку к заговору с целью вырвать у Секенен-ра известную тому тайну.

В Библии рассказывается, что отец Иосифа Иаков впоследствии в память об известном эпизоде сменил имя на Израиль [35], а его двенадцать сыновей стали основоположниками двенадцати израильских колен. Конечно, это было идеей более поздних еврейских историков, стремившихся установить точное время начала основания их нации. Когда авторы книги Бытие взялись за перо, эпоха сыновей Иакова-Израиля казалась им вполне подходящей для этого. К тому времени колено Рувима [36] потеряло первородство и новой элитой стало колено Иуды; если бы было по-другому, наследников израильтян называли бы рувимлянами, а не иудеями. В поисках объяснений мы обратились к Библии и в английском переводе времен короля Якова обнаружили очень странный стих, не имеющий видимого смысла или указывающий на нечто неизвестное. В нем умирающий Иаков размышляет о деяниях своих сыновей, возглавивших колена племени израильтян:

“О моя душа, не вникай в их тайну; слава моя, не приобщайся к их собранию; ибо они в гневе своем убили мужа и в слепом желании прокопали стену”. [37].

Здесь идет речь о достаточно важном убийстве (иначе это деяние не заслуживало бы упоминания), но оно никак не объясняется. О какой тайне идет речь? Какой муж был убит? Католическая церковь считает это пророческим указанием на то, что евреи когда-нибудь убьют своего Христа, но такая интерпретация не выдерживает критики. Слова “не вникай в их тайну” совершенно недвусмысленны. На современном английском языке они означают “вам не удалось проникнуть в их тайну”! Таким образом, весь этот пассаж имеет следующий смысл: “Вы не только не сумели открыть тайну, но сделали еще хуже: вы поддались гневу и убили его, подкопались под основу всего на свете и сделали так, что вскоре мир рухнет на наши головы”!

Виновны в этом непонятном убийстве были осужденные отцом два брата-основателя будущих израильских колен Симеон и Левий, сыновья Иакова-Израиля от слепой Лии. Ясно, что эти колена были прокляты за убийство человека, но кем была их неведомая жертва? В тот момент мы сомневались, что непосредственными убийцами Хирама Абифа были Симеон, Левий или кто-нибудь из остальных братьев Иосифа; возможно, этот странный стих является фольклорным воспоминанием о безымянном убийстве, которое навлекло позор на два колена Израиля. Куда важнее было другое: почему это преступление оказалось таким важным, что его включили в историю евреев, но в то же время не осмелились назвать имя убитого?

Мы все сильнее убеждались, что ответ на этот вопрос как-то связан с личностью Секенен-ра Тао. Цепь событий, закончившаяся его смертью, была кратко описана ранее, но она оказалась столь важной для нашего исследования, что возникла необходимость рассмотреть ее более подробно.