Ключ Кришны

— Ты видел странные татуировки на его груди? — спросила обеспокоенная мать. — Боюсь, он выходит из-под контроля. Он даже не носит имя, данное ему при рождении, Сампат Шарма, а представляется нелепым Таараком Вакилом. Я не знаю, когда он приходит и уходит. Иногда я не вижу его целыми неделями. И ты хочешь, что бы я дала ему крылья?

— Успокойся. Он, тем не менее, лучший на курсе юриспруденции, не так ли? Наш сын — одаренный и исключительно умный молодой человек. Нам надо быть осторожными, чтобы не зажать и не сломать его, — посоветовал доктор Шарма.

Таарак вошел в свою комнату и заперся в ванной. Он снял с себя всю одежду, в том числе и нижнее белье, и положил все в стиральную машину с фронтальной загрузкой, встроенную в покрытую плиткой стену. Его мускулистый торс представлял собой настоящий лабиринт татуировок, в котором трудно было выделить какой-нибудь отдельный рисунок. Однако, в самом центре было отлично видно изображение огромного пылающего солнца.

Он встал под тугие горячие струи воды, которые вместе с изрядной порцией жидкого мыла смыли все следы его ночных похождений.

Выйдя из душа и обмотав полотенце вокруг бедер, Таарак направился прямо в гардероб, где был укрыт сейф с электронным замком. Набрав десятизначный код, он открыл сейф. Там лежал коричневый кожаный футляр, содержаний несколько штук скальпелей «Swann-Morton» с выгравированной на них монограммой «R.M.» Один такой он использовал накануне, заставив Анила Варшнея истечь кровью. Что ж, пока преждевременно волноваться, запаса хватит надолго. Из поясной сумки он достал пластиковый пакет с печать, найденную в квартире Варшнея. И пакет, и поясную сумку он спрятал в сейфе и запер его. Внимательно рассмотреть печать он сможет и позже.

Все еще завернутый в полотенце он прошел в свою гостиную, в одном углу которой стояла просторная стальная птичья клетка с его любимым попугаем Шукой.

— Доброе утро, Шука! — торжественно поприветствовал попугая Таарак.

— Доброе утро, господин! — заученно ответил попугай.

Довольный хозяин поменял воду и подсыпал корма питомцу.

Надев джинсы и белую хлопковую рубашку, Таарак запер на ключ свою часть дома и пошел в сторону конюшен. Там он нашел стойло с табличкой «Ди-Ди». Ему нравились лошади, выращенные на отцовском конезаводе. Доктор Шарма подарил сыну Ди-Ди на пятнадцатилетие. Таарак усердно тренировался в скачках, кормил и ухаживал за Ди-Ди, отцом которой был многократный чемпион конезавода, произведший немало прекрасных лошадей и принесший миллионные прибыли.

— Как ты сегодня, Ди-Ди? — спросил он лошадь, ласково ее похлопывая.

Умело оседлав лошадь, Таарак любовно потрепал ее гриву и сказал:

— Ну, что, Ди-Ди, пойдем кататься?

Когда они вышли на луг, Таарак достал из заднего кармана джинсов телефон и набрал номер.

— Да? — раздался из динамика хриплый женский голос.

— Намаскар, Матаджи, — почтительно произнес Таарак.

— Намаскар. Первый пал? — спросил загадочный голос.

— Он мертв, — ответил Таарак.

— Хорошо. Они у тебя?

— Только одна. У него должны были быть все четыре — из Двараки, Калибангана, Куркшетры и Матхуры. К сожалению, у него дома я нашел только одну, — пробормотал Таарак.

На другом конце повисла пауза. Таарак начал нервничать.

— Ладно, так или иначе, они будут нашими. Ты нашел опорную пластину? Ты же знаешь, как она выглядит?

— Знаю. Небольшая глиняная пластина, четыре на четыре сантиметра. Но ее там не было, Матаджи! — нервно ответил Таарак.

— Всему свое время, — сказал женский голос. — Давай помолимся! Повторяй за мной. OM Shri Prithivi Raskshakaaya Namah.

— OM Shri Prithivi Raskshakaaya Namah, — повторил Таарак.

— OM Shri Maangalya Daayakaaya Namah, — пропела Матаджи.

— OM Shri Maangalya Daayakaaya Namah, — эхом отозвался Таарак.

— OM Shri Mooladhar Chakra Poojakaaya Namah, — воскликнула Матаджи.

— OM Shri Mooladhar Chakra Poojakaaya Namah, — вторил ей Таарак.

Телефонный разговор длился до тех пор, пока они воспели все сто восемь имен Всемогущего Господа.

5

Моих родителей, Васудеву и деваки, бросили в мрачное, сырое подземелье. Несмотря на то, что тюрьма хорошо охранялась и имела надежные запоры, их, по приказу Камсы заковали в цепи. Несколько месяцев спустя моя мать родила первого сына. Камса знал, что первых семерых детей ему не следует опасаться, но к нему явился известный интриган, мудрец Нарада и смутил его.

— О Камса, какой ребенок считается восьмым? — многозначительно сказал мудрец. — Ведь можно посчитать и в том, и в другом направлении. Если считать в обратном порядке, то восьмой может стать первым, а первый — восьмым!

Сразу после этих слов Камса сорвался с места, ураганом влетел в тюремную камеру, вырвал младенца из рук моей матери и разбил голову невинного ребенка о стену темницы. Его кровь забрызгала моих родителей, смотревших на это в ужасе и отчаянии.