Ключ Лжеца (ЛП)

– Он размещал золото, – сказал мужчина. – Возможно, плату от Келема. Он проводил время в холмах Крптипа. Заставляет задуматься, над чем могут совместно работать два таких человека.

– Вы знаете Сейджеса? – Я напрягся, раздумывая, не в опасности ли я.

– Я знаю о нём. Мы не встречались, но сомневаюсь, что по миру странствуют два таких человека.

– А-а. – Я откинулся на стуле. Не стоило удивляться. В Умбертиде все только и занимались тем, что разнюхивали, чем все занимаются.

– Я вас знаю. – Мужчина посмотрел на меня тёмными глазами. Его кожа была тёмно-коричневого оттенка, характерного для Северного Африка, волосы чёрные, мелковьющиеся и заколотые гребнями из слоновой кости.

– Маловероятно. – Я поднял бровь. – Но возможно. Принц Ялан Кендет из Красной Марки. – Не зная его положения, я воздержался от обещания быть к его услугам.

– Юсуф Малендра. – Он улыбнулся, показав чёрные зубы.

– А-а. Из Матемы! – Все матемаги Либы зачерняли свои зубы каким-то воском. Мне всегда казалось, что для секты, в остальном столь связанной с логикой, это весьма суеверный обычай.

– Вы ведь бывали в нашей башне в Хамаде, принц Ялан?

– Уф. Да. Провёл там свой восемнадцатый год в обучении. Не могу сказать, что многому научился. С числами я в ладах лишь до определённого предела.

– Значит, оттуда я вас и знаю. – Он кивнул. – Многие вещи от меня ускользают, но лица обычно задерживаются.

– Вы там учитель? – Он выглядел недостаточно старым для учителя, лет тридцати, наверное.

– У меня много ролей, мой принц. Сегодня я бухгалтер, приехал для проверки некоторых финансовых дел калифа в Умбертиде. А на следующей неделе, возможно, буду носить другую шляпу.

От разговора нас отвлекло металлическое жужжание, на которое мы повернули головы. Звук был чем-то средним между тем, как рука шарит в ящике для столовых приборов и жужжанием дюжины сердитых мух. На нас упала тень, и, взглянув вверх, я увидел высоченное сооружение, которое могло быть только знаменитым механическим солдатом банкирских кланов.

– Поразительно, – сказал я. По большей части потому, что так оно и было. Человек, построенный из шестерёнок и колёс, движения которого получались из сцепленных механизмов и пересекающихся стальных зубцов – одна шестерёнка крутит следующую, та следующую, и так до тех пор, пока рука не начнёт двигаться, а пальцы сгибаться.

– Они производят впечатление. – Кивнул Юсуф. – Но это не работа Зодчих. Вы знали? Их сделал Механик примерно век спустя после Дня Тысячи Солнц. Союз часовых механизмов, доходящих до размеров, которые не разглядеть вашему глазу. Разумеется, они не заработали бы, если бы Зодчие не повернули своё Колесо, но знаете, как говорят: одно колесо крутит другое, и многое становится возможным.

– Ялан Кендет. – Голос у штуковины оказался выше и музыкальнее, чем я ожидал. На самом деле я вообще не ожидал, что оно заговорит, но если бы ожидал, то представлял бы себе нечто глубокое и завершающее, словно свинцовые плиты, падающие с высоты. – Пошли.

– Изумительно. – Я встал, чтобы сравнить свой рост с устройством, и обнаружил, что не достаю ему до плеча. Солдат тревожил меня. Безжизненный и непреклонный механизм, но всё же он ходил и даже произнёс моё имя. Куча шестерёнок, имитирующих жизнь – это уже само по себе нечто очень неестественное и неправильное. Но ещё меня сильно беспокоила мысль о том, что нечто настолько опасное находится так близко от меня, и при этом в нём нет рычагов, которыми я обычно манипулирую потенциальными противниками – таких как лесть, гордость, зависть и похоть. – А они могут гнуть мечи? Пробивать щиты, как рассказывают в байках?

– Я такого не видел, – сказал Юсуф. – Но видел однажды, как такой солдат нёс дверь сейфа в ремонтируемый банк. Весила она не меньше, чем пятьдесят человек.

– Пошли, – повторил солдат.

– Я уверен, он может попросить и повежливей. Или ему не завели пружины для вежливости? – Я ухмыльнулся Юсуфу и постучал костяшками пальцев по грудной пластине солдата. – Попроси снова, на этот раз как полагается. – Костяшки заболели, и я потёр их другой рукой. – Пятьдесят человек, говорите? Им стоит построить больше таких и завоевать мир. – Я обошёл вокруг устройства, вглядываясь в редкие щели между пластин его доспехов, покрытых филигранными узорами. – Я бы так и сделал.

– Людей делать дешевле, мой принц. – Снова чёрная улыбка. – И к тому же, это искусство утрачено. Поглядите, как сделана его левая рука. – Он указал. Рука была больше, чем правая, и сделана из меди и железа. Изумительно сделана, но при ближайшем рассмотрении механизмы – кабели и колёсики от крошечных и замысловатых до крупных и грубых, – оказались не настолько маленькими, чтобы их, по моему представлению, не смог изготовить очень искусный ремесленник.

– Рука управляется из торса, и своей силы в ней нет, – сказал Юсуф. – Нынче большинство солдат частично заменены, и в механизмах – в пружинах, которые заводили, давая им силу – заканчивается завод. А знания, необходимые для подзавода таких механизмов, утрачены ещё до того, как кланы завладели наследием Механика.