Мне снилась книга, определённо впервые в жизни. Я давно утвердился в мысли, что между обложками книг нет ничего интересного – разумеется, кроме кардинальского виски и порнографии – но в этом сне я переворачивал страницу за страницей. Даже во сне мне не хотелось её читать, но что-то принуждало меня листать, словно я искал конкретную страницу. Я попытался сосредоточиться на тексте, но в буквах не было смысла – они скакали туда-сюда, словно пауки, забывшие, как управляться с таким количеством ног.
Ещё страница, ещё одна, ещё, а потом я увидел – слово, как и все прочие, скрытое среди остальных, но приковывавшее взгляд.
– Принц Ялан.
– Ты! – Я вскочил на ноги, и книга свалилась на пол. Я стоял в комнате, где впервые его встретил – в гостевой спальне Высокого Замка, в Крате, столице Анкрата. – Какого чёрта?
– Вы спите, принц Ялан.
– Я… так и знал. – Я отряхнулся и осмотрелся. Всё не было похоже на сон. – Почему ты здесь? Ищешь Баракеля, чтоб он снова тебя проткнул? – Мне Сейджес совсем не нравился, и я хотел как можно быстрее выкинуть его из своей головы.
– Не думаю, что кто-то из ваших друзей, светлый или тёмный, побеспокоит нас сегодня, принц Ялан. – Говоря о свете и тьме, он прикоснулся к слову на левой руке, а потом к другому на правой. – А я здесь пытаюсь выяснить, можно ли что-нибудь спасти. Предполагалось, что вы освободите мальчика, а потом отправитесь за норсийцами. С таким количеством золота в вашем распоряжении вы могли бы и их освободить. На ваши деньги вы могли бы нанять армию. А вместо этого вы заперты в долговой тюрьме вместе с мальчиком.
– Я… предполагалось? – Я уставился на язычника, пытаясь разобраться в его тарабарщине. – Сны? – Я закрыл лицо рукой. – Ты посылал те сны. А я-то думал, я схожу с ума! – Все эти ночи, что меня преследовала судьба Хеннана. Я знал, что это было на меня не похоже. – Ах ты сволочь! – Я шагнул к нему, но, поняв, что мои ноги меня не слушаются, остановился.
– Похоже, я вас переоценивал, принц Ялан. – Сейджес шикнул на меня, и мои предательские ноги ему подчинились. – Человек, который сам заходит в тюрьму, вряд ли сможет из неё выбраться. Боюсь, моему нанимателю придётся принять вашу неудачу и свои потери.
– Наниматель?
– Келем хочет, чтобы вы освободили своих компаньонов из тюрьмы Золотого Дома, чтобы они могли продолжить своё путешествие и принести ему ключ Локи. Впрочем, я не верю, что такое возможно.
– Но Келем владеет банкирскими кланами… – Хотя, только сказав это, я вспомнил разговоры о раздорах между ними.
– У Золотого Дома есть свои амбиции, и в прошлые годы он сблизился с другими кругами.
– Мёртвый Король! – Теперь всё встало на свои места. Или по крайней мере двигалось в этом направлении. – Механические солдаты и трупная плоть…
– Именно. – Кивнул Сейджес.
– Так банк схватил Снорри, надеясь отыскать ключ Локи? А когда они его получат, то отдадут Мёртвому Королю. – Звучало паршиво.
– Возможно, а может и нет. Как я и говорил, у них есть и свои амбиции. Однако ключ ещё надо найти. Ваши норсийцы должны знать, где он. Поэтому Келем хочет, чтобы вы их освободили.
– Он мог бы попросить!
Сейджес улыбнулся, будто мы оба знали, какой я бы дал ответ. Маг навёл меня на Хеннана – мягко подтолкнул, так что обычный человек принял бы это за уколы совести. Похоже, Келему важно было, чтобы Снорри не чувствовал, как его толкают, поскольку колдун боялся, что викинг передумает. Слабо утешало то, что, видимо, ни повелитель снов, ни маг дверей не понимали ни одного из нас. Совесть никогда не довела бы меня до беды, а Снорри ничто бы не свернуло с пути, и уж точно не тот факт, что Келем так сильно хочет встречи с ним.
Улыбка Сейджеса повисела ещё немного, и испарилась, будто её и не было.
– А теперь к цели моего визита. – Сейджес приблизился ко мне, и он был ужасен, хоть и на голову ниже меня. – Где ключ Локи? – его глаза стали омутами, и меня затопил ужас. Я падал во тьму, выкрикивая только правду. Я не знаю! Я не знаю!
Я очнулся в поту, крича эти слова, а Хеннан кричал, чтобы я просыпался.
После визита повелителя снов я решил больше никогда не засыпать.
Потребовался день настойчивости и уединение очередного бунта за еду, чтобы заставить Хеннана говорить о ключе. Как только еда попала в его организм и придала энергии, мальчишка захотел говорить обо всём на свете – о Каре, о том, как схватили Снорри, о том, что случилось с Туттугу. Я не слушал. Меня интересовал лишь один вопрос: где ключ? В конце концов необходимость поговорить о чём-нибудь, пусть и о том, о чём он обещал не говорить, нарушила решимость Хеннана.
– Кара его спрятала, – сказал он.
– Снорри не доверил бы ей ключ.
– Он смотрел, как она прятала.