Ключ от этой двери (СИ)

– Я очень надеюсь на него, – вздохнула Аяна, почёсывая подбородок под сеткой с волосами.

В арке послышались шаги, Ишке вылетел в окно, и она повернулась на звук с радостной улыбкой, но это был не Конда.

– Здравствуй, Анвер. Передай сестре, – сказал Арчелл, протягивая через перила свёрток.

Аяна встала коленями на постель под любопытным взглядом Иллиры, взяла у Арчелла примятый свёрток и растеребила бечёвку.

– Эй, приятель, я же сказал, сестре! – возмутился Арчелл.

– У неё от меня секретов нет, – отмахнулась Аяна.

Она развернула плотную бумагу и в удивлении замерла, разглядывая пару синих туфелек, потом подняла взгляд на Иллиру.

– Это туфли, – сказала она недоуменно.

– Я вижу. – Иллира поднялась и оправила платье. – Пойду покормлю Кимата чем-нибудь более существенным. Хочу посидеть и подумать о радостных новостях.

– Хорошо. Спасибо за лепёшку!

– Эй, ты что, дамские туфли мерить собрался? – воскликнул Арчелл, глядя через перила, как Аяна стаскивает сапог с одной ноги. – Остановись! Кир будет крайне расстроен, если ты их испортишь! Эй!

– Они удобные, – с изумлением сказала Аяна. – Это удобные туфли, и при этом они красивые.

– Тьфу, – плюнул Арчелл, со стыдом закрывая лицо рукой. – Я попаду в лейпон за одно то, что сейчас увидел. Анвер, приятель, я верил тебе, а ты... О небеса, за что мне это!

Аяна взяла вторую туфельку и надела её.

– Арчелл, успокойся, я не ношу женские наряды. Просто у нас с сестрой один размер, – сказала она, перекладывая снятые туфли в сумку. – Откуда у тебя это?

– Кир поручил мне выловить какой-то хлам из пруда и отнести в одну мастерскую, а потом твоей сестре. Я думал,что это его очередная блажь, но то, что я увидел, это хуже чем... чем что угодно, – скривился он с отвращением. – Я не имею права ничего ему говорить, но тебе скажу. То, что вы делаете, – это грех, грех, великий грех, и ходить вам по траве лейпона бесконечность, а потом ещё столько же! Остановись, ты ещё можешь очистить свою совесть! Не потакай его... наклонностям, может, хотя бы один из вас спасётся!

– Арчелл, о чём ты? – уставилась на него Аяна, нахмурившись. – Что ты себе придумал?

– Это что ты себе придумал, Анвер? Я до последнего не верил, убеждал себя, но...

– Постой, – сказала Аяна, надевая сапог. – Ты всё неправильно понял.

– Я приводил твоего наводящего ужас коня, который сорвался с привязи и изгрыз половину города, включая меня, к его логову, – с чувством сказал Арчелл. – Он поручил найти сведения о тебе и твоей сестре, и присматривать за тобой, словно ты его невеста, а я твоя капойо, и приказал никогда не заходить за ним сюда, в арку. Ты говорил в таверне, что мы парни ничего себе такие. Он не отправил тебя к праотцам за оторванный кусок уха. Ты провёл в его комнате почти час, а потом пришёл туда снова, сидел в его логове всю ночь после таверны, а сегодня ещё одну, он наконец помылся, сходил к цирюльнику и стал выглядеть приличным человеком, когда ты тут у нас появился, а теперь ты носишь женские туфли. Он все эти одиннадцать лет, что я у него в камьерах, не обращал внимания на женщин, и он не ходит к своей красавице жене. Всё сходится! Я много наслушался по кухням о таких, как вы, и ему я ничего не скажу, потому что он мой кир, и я многим обязан ему, а тебе – скажу!

– Ташта искусал полгорода?! – изумилась Аяна и тут же вспомнила рассказ Сэмилла о страшном чудище, живущем две тысячи лет. – Он укусил тебя?

– Ты только это услышал? – возмутился Арчелл. – Эй, ты куда полез?

Аяна погрызла нижнюю губу и поставила ногу на край кровати. У неё тоже кое-что сходилось. Она вылезла на площадку через окно и наклонилась к Арчеллу, отчего он попятился.

– Кир Конда говорил, что ты не болтаешь. Почему? А ну, покажи ладонь.

– Зачем?

– Ты увидел мой шрам и сказал "Ты тоже". У вас клянутся на крови. Ты клялся киру Конде? Ты поклялся ему в верности? Почему?

Арчелл молчал, нахмурившись.

– Я клянусь тебе моим родовым именем, которое у меня теперь официально есть, что твой кир совершенно чист в том отношении, о котором ты сейчас ведёшь речь, – твёрдо сказала Аяна. – Если тебе этого мало, могу поклясться на крови. Надо?

Арчелл с сомнением помотал головой, но видно было, что ему стало легче.

– У меня с твоим киром очень сложные и запутанные дела. Это касается дел его рода. Всё должно оставаться в тайне. Не задавай вопросов, ты понял? Кир Конда сам всё скажет, когда придёт время.

– Я понял, – понуро сказал Арчелл. – Понял.

– Хочешь лепёшку? – вдруг спросила Аяна, и Арчелл сначала недоуменно глянул на неё, но потом с улыбкой кивнул.

– Это точно? – спросил он, беря у неё из рук четвертинку и нюхая аппетитную начинку из мяса и лука.

– Я же говорю, точно.

– Хорошо.

Аяна сидела на кухне дома Эрке, шевеля пальцами в просторных новых синих туфлях, и раздумывала над словами Арчелла, над той частью, где он сказал, что за одиннадцать лет работы у Конды тот не интересовался женщинами. Она задумчиво перемешивала рис с овощами в большой плошке, откусывая от куска сыра в другой руке, и смотрела в окно на ноги Лерта, который усердно поливал то, что когда-то было клумбой с мирабилиями.