Ключ от этой двери

– А я нашёл подработку в лавке, – сказал он. – Можешь порадоваться за меня.

– Мы же ещё не всё выучили, – подняла бровь Аяна. – Как у тебя получилось?

– А мне пока всё и не надо. Это скобяная лавка. Я выкрутился. Написал по три первых буквы и две цифры из тех, что я уже знаю, сзади каждого товара, и отмечаю их так в книге. Владелец даже похвалил, сказал, так меньше грифеля уходит, и сказал, что сделает на складе такие же таблички на полках и ящиках с гвоздями и прочим товаром. Правда, если кто новый придёт, ему учить придётся, что там из букв какой товар обозначает.

– Ты больше не будешь ходить к нам?

– Отчего же не буду? – изумился Сэмилл. – Буду. Бертеле считает меня тупым, но я не тупой. Ты слышал, Анвер? К нам театр приехал. Говорят, аж с островов!

У Аяны от восторга поднялись дыбом все волоски на теле.

– С островов?

– Да. Парни сказали, зелёный фургон.

– Где они остановились? Не знаешь?

– У Кайзе. Далековато отсюда. Они уже пару дней как приехали.

Аяна радостно вывела Ташту из денника.

– Спасибо, Сэмилл! – воскликнула она, кидая ему медяк. – Инни, Ташта!

Ташта крупно, размашисто рысил по мостовой в сторону маяка, обгоняя верховых и экипажи, и Аяна не могла сдержать радостную улыбку. Влажный воздух, ещё не нагретый солнцем, подзадоривал её, румяня щёки, наполняя счастьем грудь при каждом вдохе. Она соскучилась по ним, очень сильно соскучилась, и, соскочив с гнедого за оградой постоялого двора, быстро привязала болтающуюся у коновязи бечёвку к веревочному ошейнику и метнулась к двери.

– Кадиар? – переспросил катьонте. – Да. За конюшней.

Она мчалась по коридорчику, перепрыгивая лесенки, и распахнула дверь в комнатушку. Чамэ, Ригрета, Кадиар, Харвилл, Айол, Анкэ...

– Как я соскучилась, – рыдала она, не обращая внимания на отклеивающуюся бороду. – Как же я соскучилась!

Она обнимала всех сразу и по очереди, и целовала в щёки, а когда наконец немного успокоилась, у всех были слегка влажные глаза.

– Ты хорошо выглядишь, – сказала Ригрета, отпивая ачте, который им принёс мальчик после того, как Аяна закончила растрогано пожимать всем руки. – Как у тебя дела?

– Он вернулся, – сказала Аяна, сияя улыбкой. – Он вернулся. Я ждала его в декабре, а он уже вернулся.

– Ты изменилась, – сказала Анкэ, пристально глядя на Аяну. – Ты совсем другая.

– Да, – сказал Харвилл, с улыбкой кивая. – Та же, но немного иная. Как ты? Где ты живёшь?

– Я работаю капойо у кирьи Эрке Гелиэр, – сказала Аяна, радостно хватая стакан с ачте, обжигаясь и тряся рукой. – Я там работаю до конца сентября, а может, чуть раньше уйду. Я живу у Иллиры, она нашлась сразу после вашего отъезда, на улице Мильдет. Это очень далеко отсюда. Столько всего приключилось! Как ваша поездка на острова?

– Вполне успешно, – сказал Айол, и Кадиар кивнул. – Нас принимали и в поместьях, и в деревнях. Жаль, что ондео с нами не было. Может, тряхнёшь стариной? Выступишь с нами сегодня? Мы покрасим тебе волосы.

Аяна почувствовала, как изнутри поднимается волна радостного предвкушения, заливая румянцем лицо.

– Соскучилась по сцене? – хмыкнул Харвилл. – Да уж. Во сколько ты освободишься?

– В восемь, но могу отпроситься пораньше. Моя кирья выходит замуж в хороший род, и теперь мне позволяют чуть больше.

– Мы будем выступать на площади Телидро. Приезжай, как освободишься, – сказала Чамэ. – Как Кимо?

– Всё хорошо, – вытирая радостные слёзы, сказала Аяна. – Всё хорошо.

– Ну ладно тебе, – растрогано поднял лохматые брови Кадиар. – А то и я сейчас расчувствуюсь.

– Ригрета, мне нужен будет ещё клей для бороды. Я теперь официально Нелит Анвер.

– Я в тебе не сомневался, – улыбнулся Харвилл, и Аяна слегка смутилась, вспомнив его подарок.

– Ты не шутишь? – белозубо изумилась Ригрета, изгибая бровь. – Не Аяна?

– И она тоже. Потом расскажу, – расхохоталась Аяна. – Вы просто не представляете, как я рада видеть вас! Но мне пора ехать к кирье. Эта площадь... Где она?

– Ближе к севас, – махнула рукой Анкэ. – На восток отсюда. Тебе подскажут. Мы уже третий день там выступаем. Народ закис за лето, так что зрителей достаточно. Тебе, насколько я понимаю, теперь деньги не так нужны?

– Да. Я просто хочу вспомнить это ощущение, – рассмеялась Аяна, легко вставая. – Когда мы выходим на общий поклон...

– Что там? – нахмурился Кадиар, выглядывая в окно. – Аяна, это не твой конь там...

Аяна уже летела по коридорчику, потому что угрожающее короткое ржание с всхрапом, которое заставило Кадиара выглянуть в окно, было ей слишком знакомо.

– Ташта! Стамэ! – заорала она, подбегая и силой оттягивая Ташту за верёвочный ошейник от немного испуганного парня с конюшни, которого он увлечённо догонял, и намерения его были вполне прозрачны.

– Я помню этого коня, – сказал тот, нахмурившись, глядя, как Аяна чешет шею гнедого, успокаивая. – Он пытался сожрать меня весной. На нём приезжала светленькая девушка...

– Прости. Прости! – виновато скалилась Аяна, выгребая из карманов мелочь. – Это была моя сестра. Не обижайся. Он оборвал бечёвку! Он покусал тебя?