Ключ от октября (СИ)

— Или убил. Всё зависит от того, как смотреть на вещи. Как я уже сказал, на этом свете нет ничего, у чего была бы только одна сторона.

Я кивнул, принимая ответ.

— Ты сказал, что ты пришёл за тем, что было обещано. Я правильно понимаю, что эта история началась с моей бабушки?

— Если ты изволишь так выражаться. Да, эта история началась с ведьмы. И сделки, которую она с нами заключила, когда мы пришли за её умирающим от пневмонии дитям.

— Она пообещала вам Ключ…

— Она пообещала нам Ключ. Иначе мы бы не согласились на это безумие.

— Безумие? — уточнил я.

— Мы не спасаем жизни, — ответил Иво. — И не только потому, что так уж жестокосердны. Некоторые другие Творцы разделяют твой взгляд на творчество, знаешь ли; первые слова и последние слова романа длиной в жизнь записаны и неизменны. Ты, будучи фейри, можешь поменяться с кем-то местами, создав совершенно новую историю для вас обоих… Но не можешь просто так оставить ходить по свету того, кто уже не должен по ней ходить. Я заплатил за это немалую цену. И всё, что требовалось от ведьмы — выполнить её сторону сделки… И до какого-то предела это работало, но потом она взбунтовалась.

Я отхлебнул пива, разглядывая тисовую корону, венчающую голову Иво.

Из бабушкиных записей я знал, что нужно, чтобы сделать Ключ.

Ключ не выбирает, какие двери открывать. Он, если присмотреться, просто орудие в руках…

И мне было очень, почти до слёз жаль её.

Я знаю, она до последнего искала выход из того угла, в который себя загнала.

Я рад, что она больше этого не помнит.

— Что же, в целом, тут мне всё понятно, — вздохнул я. — Ещё вопрос: почему?

— Звучит очень обобщённо.

— Ну сам понимаешь, у меня на самом деле много вопросов.

— Как и всегда… давай тогда три, что ли. Извини, но я не готов отвечать на бессмысленные вопросы, учитывая, что ты всё забудешь к утру.

Разная бывает память.

— Разная бывает память. Ну хорошо, три вопроса. Почему всё это время ты был так добр ко мне? Почему я забываю обо всём каждый раз? Почему ты хочешь быть человеком?

Иво улыбнулся и одним глотком допил содержимое своего бокала.

Я к своему, во избежание, не притрагивался.

— Почему был так добр? Изначально это была игра, потом… Знаешь, я наблюдал за тобой в том подвале.

— О да. Я знаю.

— Но не мог спасти тебя. Ты не пускал меня. Я смотрел, и для меня стало шоком, как легко люди ломаются.

— О. Это расстроило тебя?

— Конечно! В тебя столько всего было вложено, и тут такое… После того, как тебя получилось вытащить, я начал к тебе испытывать… Ну вот что люди чувствуют по отношению к тупым, но хрупким питомцам, которые к тому же мелодично мурчат?

— Очень мило.

— Ты спросил. Так оно и было… А потом ты начал создавать свой мир фей. И всё стало в разы сложнее.

Ещё бы оно не стало.

Для меня тоже всё усложнилось, если хочешь знать. Ты даже не представляешь сам, наверное, насколько.

— И последний вопрос. Нет, я не хочу быть человеком! Гадость какая… Но я хочу иметь возможность пожить среди людей, разбить запреты, которыми мы, фейри, окружены. Хочу увидеть мир железа, который построили люди. Знаешь, когда я впервые приехал с тобой в большой город, вся моя сущность горела и корчилась, но всё, что я мог — стоять и смотреть на это сияние… Оно прекрасно. Вам, людям, доступно железо и искусство, потому что вы живы… Ваш мир постоянно меняется, когда наш практически неизменен. И это ужасно, но и прекрасно тоже. Мне любопытно увидеть всё, что вы создали. Это страшно и уродливо, но… потрясающе любопытно.

Я понимающе улыбнулся.

Значит, мы в конечном итоге очень похожи. Хотя кто бы сомневался. Значит, ты тоже не хотел играть по правилам…

— Мы есть, но нас нет, — продолжил Иво. — Мы можем измениться, обрести форму, лицо, но это всё не до конца, не вполне, на очень короткий срок, между жизнью и смертью… Для остального же нужен ключ. Правильный ключ. И такой очень сложно заполучить себе в личное пользование.

— И это, я так понимаю, ответ на вопрос “Почему я забываю?”

— Именно, — развёл руками Иво. — Прости, но ты не должен считать нас реальными.

…если разобраться, только орудие…

— Я не хочу забывать, — я всю жизнь искал чудо, которое всегда было в шаге от меня.

Я всю жизнь искал подтверждение того, что есть что-то, кроме.

Я не отпущу его так легко.

В эти игры могут играть и двое, врагмойдругмой.

— Я не собираюсь спрашивать, — сказал Иво. — Ты выпьешь мёд и уснёшь. А когда проснёшься, всё это станет просто одним из смутных, забытых снов.

— Я не стану пить.

— Ты выпьешь.

— Ну так заставь меня! — я вскочил на ноги.

— Ну, если ты настаиваешь…