Ключ от Реальности (СИ)

Чародейка понимающе кивнула и села напротив. Королева подала знак, чтобы слуги удалились. Эта встреча не была официальной.

– Я просчитала кратчайшую дорогу от северных границ, – сразу переходя к делу, проговорила Тэсс, и пододвинула Норвьеру карту. – Дороги вот здесь кажутся непроходимыми, но я знаю тропы, которыми пользуются люди Барреда, – она провела ногтем по региону, отмеченному на карте как «непроходимые дебри». – Основные сложности наступят не здесь… Миновать Чарльтвуин незаметно для жрецов почти невозможно, Эриадэль. Сети их магии замкнуты на всех ключевых местах, ну а столица вообще похожа на кокон.

– Я надеюсь, что сила, которую излучает замок Энсору, хоть немного перебивает поисковые импульсы. Этот замок сам по себе – один большой артефакт, причём живой. Да-да, не удивляйся, Тэсс. И защищает этот артефакт не только от магии сродни нашей, но и от орденской, как мы уже имели удовольствие убедиться.

– Но вот насколько велик радиус его ауры? – задумчиво чародейка перевела взгляд на скалы рядом со столицей Энферии.

Замок лорда-властителя ещё не успели внести во все официальные источники, но на этой карте он значился.

– К сожалению, эта величина – не постоянная. Очень многое зависит от воли хозяина Замка. А что взбредёт ему в голову, не знает подчас даже он сам, – королева усмехнулась и покачала головой. – В этом опасность… но в этом же и наше преимущество. Надо лишь выждать, пока не произойдёт одно маленькое, но очень важное событие.

– Какое? – осторожно уточнила Тэсс.

- Лорд-властитель должен заполучить… одного человека. А это обязательно случится, причём уже очень скоро, – Норвьеру ободряюще улыбнулась. – Мы на верном пути. Сворачивать, в любом случае, уже поздно. С такими силами, которые мы задействовали, не играют попусту. Можно и рук лишиться.

Чародейка слишком хорошо успела узнать свою королеву, чтобы понять: та сейчас не шутила. Но Тэсс нелегко было испугать. Страх ей внушал только Единый Орден – глубокий, первобытный ужас, который не могли исцелить никакие доводы разума. В сравнении со жрецами даже твари Диких Пустошей казались ей благостными образцами милосердия и дружелюбности.

– Я с тобой до конца, Эриадэль, – честно проговорила чародейка. – Даже если придётся отправляться в Энферию, чтобы провести наших людей – я готова.

– Я не останусь в долгу, Тэсс.

* * *

Над Твайном повисла неестественная тяжёлая тишина, пришедшая на смену крикам и звону оружия. Город сдался быстро. Жрецы то ли не сумели, то ли не сочли нужным защитить свою власть здесь, бросив стражу и простых жителей на произвол судьбы, в лице которой выступили повстанцы. Воины прочёсывали улицы, но нигде не вспыхивало очагов сопротивления. Когда унялся страх перед священнослужителями, люди приветствовали бунтарей как… освободителей.

Райдан с горечью усмехнулся, покачав головой в ответ на свои мысли. Эти же люди отдавали Единому Ордену членов своих семей, писали друг на друга доносы, отворачивались от своих близких, когда те переставали быть угодными «Благословенной Акхараат». Люди… Генерал много повидал за свою жизнь, но не встречал создания противоречивее, чем человек. Люди были способны на самые великолепные деяния, могущие менять мир и помогать развиваться самой реальности. И вместе с тем, они были способны на разрушения куда большие, чем мог принести любой демон. Жрецы ведь не были родом из преисподней – они происходили из народа! Некогда – такие же люди, как и те, кого они обрекали на пытки и жуткие позорные казни, как те, кого они держали в стальной хватке своих законов столько столетий. И длился этот кошмар так долго, что иное время уже было забыто, а все свидетельства о нём – по возможности тщательно уничтожены. Райдан никогда не сомневался в одной простой теории, распространённой среди повстанцев, восходившей к заре этой страшной эры: Акхараат не пришла к ним из других реальностей, ибо Она не была ни богом, ни демоном. Она была создана и призвана самими людьми. Она питалась их силой и их скверной. И потому Её власть над их народом и самой Энферией была крепче и несгибаемее, чем кости земли, вернее и безжалостнее, чем течение времени. Может быть, Она действительно была непобедима, пока жив был хоть кто-то из энферийцев. Отчасти жрецы были правы в своих проповедях: Она существовала всегда – по крайней мере, ровно столько, сколько существовал род человеческий. Она гнездилась в самой глубине душ, терпеливо ожидая часа триумфа своей Силы.