Ключ от Реальности (СИ)

Лунносветная говорила о мертвеце, безучастном к судьбе что своей, что чужой. Ну а энферийские легенды рисовали Совершенного Владыку, единого и неразделимого со своей землёй. Боль Энферии была его мукой, а радость её – его ликованием. Древние сказания, дававшие надежду повстанцам, воспевали защитника, хранителя народа, могущего объединить людей даже сквозь власть скверны, ибо длань Богини не будет простираться над ним. Но легендам было свойственно приукрашивать действительность.

«Какой же ты на самом деле, Энсору? – подумал Линдар. – Действительно ли ты наделён исключительными талантами и необыкновенной силой духа, достойной пробуждения Рагнатерана? Или ты – тиран… а то и вовсе жалкое подобие того, что о тебе говорят?»

Ответом на этот вопрос могла стать только грядущая встреча. И потому Линдар задал другой заботивший его вопрос:

– Откуда вообще повелось, что именно Энсору стал считаться этим вашим Избранником Энферии?

Гвинбир тихо рассмеялся.

– Оо, это было чудом, достойным ушедшей эпохи Золотого Века. Дело в том, что около пяти лет произошло одно занимательное событие. Оно-то и стало живым подтверждением обещаний Лунносветной и давно почивших пророков.

«Пять лет! – эта мысль буквально обожгла оборотня. – Да ведь мы с Айлонви примерно пять лет назад и встретились… а всё в памяти перед этим как-то смутно…»

– Как это маги красиво называют, «пространство будто раскололось», – продолжал дварф. – А в Пиках Демонов – это скалы такие в окрестностях столицы – вырос огромный замок. Ни тебе взрыва магии, ни масштабного зарева портала. Он как будто всегда там стоял – раз! и всё.

– Да уж, замки просто так не вырастают… – с сомнением согласился Линдар.

Он вообще не слишком верил в такой фантастический поворот событий, но спорить с дварфом не стал.

– Вот и я о чём. И ладно б просто возник. Так окрестности этого самого замка, как потом оказалось, были настолько же недосягаемы для чужой магии, как сам Айриас. Там обитает какое-то своё самобытное волшебство. Ну а дальше уж и нам, и Чёрным пришлось как следует постараться, чтобы узнать, кто в этом замке обитает. Тот, кто назвал себя Энсору, видишь ли, и правда неподвластен чарам – ни чарам жрецов, ни чарам самой Лунносветной.

– Я и сама тогда уверовала в то, что уж теперь-то наша жизнь станет иной, – с горечью проговорила Иргейл.

Гвинбир с досадой махнул рукой.

– Чего уж, все мы уверовали. Верховная Жрица ведь приходила к нему, сама. Ну и Чёрные не отставали, своих послов направили. А результаты вы видите сами.

Только теперь, когда Линдар узнал больше о повстанцах, тёмная интрига жрецов вдруг предстала перед ним со всей ясностью: прикрывая свои действия именем Энсору, именем долгожданного спасителя, Единый Орден медленно, но верно убивал последнюю и единственную надежду на освобождение. Каков бы ни был «Избранник» на самом деле, он являлся своего рода символов, воплощением чаяний очень многих людей. Так и Рагнатеран, бывший всего лишь изваянием, всё равно оставался символом волшебства минувшей эпохи и непременным атрибутом властителей.

И именно теперь, а не после рассказа Амилы, Линдар начинал понимать всю важность миссии, которую возложила на них Верховная Жрица. Они должны были вернуть повстанцам украденную надежду.

– Мы попробуем изменить это, Иргейл, – Линдар протянул руку и коснулся её плеча. – Не знаю, удастся ли… но мы попробуем.

Воительница чуть улыбнулась ему.

– А Джаральт верил, знаешь… верил до последнего… Я тоже попытаюсь верить, Ночной Охотник…

Большего он от неё не мог и просить...

Некоторое время они молчали. Оборотень думал об Эйладе Иддрайге, Райдане Брейоне и проклятии энферийского трона. А ещё он хотел увидеть Рагнатеран, Меч-Читающий-Сердца, и узнать, с чем же столкнулся генерал повстанцев, что решил не претендовать на трон. Впрочем, Линдар понимал, что его вряд ли допустят в святилище. Ну а уж держать разговор с самим Брейоном ему и подавно вряд ли предстоит в ближайшее время.

Линдар сожалел только о том, что Айлонви по-прежнему никак не выразила своего отношения к происходящему. Она избегала говорить об этом даже с ним, и в итоге оборотень оставил попытки и просто ждал.

* * *

Подготовка к празднику в Айриасе шла полным ходом. Урожай в этом году был богатый, как и почти всегда в земле волшебства. Говорили, что сказывалось обилие Мест Силы. Да и как иначе объяснить, что местный люд привык к щедротам природы? Впрочем, у них и кроме голода бед хватало. Айлонви думала, что если б ей был предоставлен выбор, вряд ли она бы выбрала родиться в Энферии. Очень уж всё здесь было неясное, противоречивое – чудесное и вместе с тем пугающее.

Праздник Урожая общей традицией тех королевств, где ей доводилось бывать, и Айриас не стал исключением. Улицы украшались плетёными из соломы и сезонных овощей и фруктов гирляндами и фигурами. В воздухе витал запах свежего хлеба и пирогов, ведь в неделю Праздника каждая хозяйка стремилась перещеголять остальных в кулинарном искусстве.