Ключ от всех миров (СИ)

Пёс быстро понял, что за ним увязался очень агрессивно настроенный хвост – ещё и с топором. После чего он подпрыгнул, смешно поджал лапы и устремился по воздуху к корме, всё набирая скорость. Понимая, что никак не успевает, Рубари прыгнул, занося топор над головой… Но гнусный маленький похититель умудрился сменить направление своего полёта, резко рванув в сторону. Рубари тоже оказался не промах… Он буквально извернулся, пытаясь достать мопса, но не смог – и топор бессильно врубился в доски палубы, а сам механик кувырком пролетел ещё несколько шагов…

Сбоку раздался крик, и я резко отвёл взгляд от печально матерящегося Рубари. Оказалось, что наш опытный и матёрый силовик уже проигрывает схватку с пушистым камикадзе. Я навёлся на пса, остервенело терзавшего Танга, и выстрелил, снося зубастого агрессора куда-то за борт. После чего снова попытался подняться – и увидел прямо перед собой чьи-то левитирующие лапы. Вцепившись в них, я рывком потянул стража на себя – и тот, расстроенно скуля, упал на доски.

– Гав! – сообщил он мне, раскрывая пасть…

… И выплёвывая Ключ от всех миров, который покатился к краю палубы… В том самом месте, где как раз не хватало фальшборта…

Могу поклясться, что он улыбался в этот момент – вполне натурально и даже издевательски!.. Я резко дёрнулся, боясь выпустить наглую собаку, но стараясь всё-таки дотянуться до ключа. Мимо ещё что-то промелькнуло – а потом нас накрыла сплошная тьма перехода… Пёс как-то сразу перестал вырываться и бессильно повис у меня в руке.

…В той стороне, где я последний раз видел ключ, раздались ругательства и проклятья. Дунул ветер. Холодный, промозглый, сдувающий эту вездесущую, почти материальную темноту, которая, казалось, заползала в каждую неприкрытую щёлочку организма…

Первым, кого я увидел, когда снова стало светло, был Танг. Он висел за бортом вниз головой, держа в кончиках пальцев Ключ от всех миров. Нога его крепко была стиснута сильной ладонью искусственной руки ИСИСа. Вторая рука информационного помощника, как оказалось, пробила доски из белого дерева, используя эту дыру, чтобы держаться за её край.

– Хау-хау-хка! – пролаял, будто прокашлял, висящий вниз головой пёс, которого я уже держал за одну лишь заднюю лапу.

Клянусь, он смеялся над тем, что увидел – клянусь!.. Я даже не сомневался, хотя мне никто в здравом уме и не поверил бы! Эта скотина и вправду смеялась над тем, что увидела!.. Раздувая ноздри от охватившего меня гнева, я всё-таки оторвал разъярённый взгляд от пса и посмотрел на нос гондолы. Там застыли трое матросов, а ещё Луп и Перо, на плече которого нахохлился Кироко. Пара десятков мёртвых тушек псов, истекая жёлтой искусственной кровью, валялись на палубе.

Внизу грохотал волнами океан, а холодный ветер уже пробирался под лёгкую рубашку своими ледяными руками. Хуже всего приходилось Рубари: он вообще вылетел в одной майке – и теперь ёжился, сидя на палубе.

– Кха! Оут-Пуск-кау! Гняв! Тьху! – сообщил пёс, а я от удивления его чуть не выронил. – Да не таук! Просто… На… Палубу… Поставь!

– А я бы не стал! – посоветовал ИСИС, помогая подняться Тангу, которого он, наконец, вернул назад на дирижабль. – Дайте-ка я посмотрю на него!.. Крайне подозрительный зверь…

– А-а-а! Э-э-э-э! Слышь! Ты! Не! Подходи! – прогавкал пёс, начиная вырываться. – Укушу! Мужик! Не! Отдавай! Меня! Ему!

Даже ИСИС остановился, с удивлением воззрившись на разговорчивого мопса.

– Не подходи! Кому! Сказал! – пёс зарычал, а потом стал ожесточённо махать передними лапами на искусственное тело. – Не подходи! Не дамся! Моё! Коды! Моё! Давай! Без кодов! Не подходи!

– Вашу мать!.. – окровавленный Танг отошёл от края палубы, крепко держа Ключ от всех миров. – Я не могу так больше!!!

– Танг? – не понял я.

– Я не могу летать на этом долбаном дирижабле!!! – как раненый зверь, зарычал силовик. – Образина в советниках! Псих и психованная птица! Говорящая собака! Да ну вас всех к чудовищам!!!

– Эй! Мужик! В карантинной! Зоне! – доверительно сообщил собакель. – Говорящая псина! Редкость! Меньшая! Чем говорящий! Нормальный!

– А-а-а-а-а! – Танг замахнулся ключом на пса, но тот сжался, прикрывая лапками морду, и силовик всё-таки сдержался. – На ближайшей же скале сойду! Сойду к тварям!!! Куда угодно!!!

На последних словах Танг осуждающе ткнул в меня чёрным ключом.

– Мужик! – сообщил мне говорящий мопс. – Ему бы! Инъекцию! Успокоительную! Истерика!

Чертыхнувшись ещё пару раз, Танг кинул в меня ключом и скрылся в недрах гондолы. Судя по торопливым спотыкающимся шагам, которые раздались из-за двери, нашему силовику и вправду стоило бы отдохнуть…

– Ты! Меня! Отпустишь? – спросил пёс, снова привлекая моё внимание. И доверчиво заглянул мне в глаза. – Или! Нет?

Дверь снова раскрылась. На палубу выбежал встрёпанный Кесан. И я сразу понял, что случилось что-то крайне нехорошее. На нём буквально лица не было, а руки тряслись, будто в истерике. В таком жутком состоянии я нашего старика ещё никогда не видел…

Он, наконец, нашёл меня глазами. И проговорил, едва сдерживая колотившую его дрожь:

– Фант! Араэле загрызли…